Когда летом меня вероломно вывезли на дачу, мне пришлось на этой даче жить.
 
	Они сказали, что будут там работать.
 
	Они сказали, а работал там на ихней даче только я.
 
	Каждое утро первым делом мне приходилось сперва идти вниз и проверять, не померла ли Самсонова.
 
	Самсонова, как правило, еще даже не ложилась спать и просто прикрывала лицо своим компьютером, как газетой и говорила "Оххх".
 
	Потом я снова шёл наверх и проверял, не померла ли Шевцова.
 
	Каждое утро Шевцова лежала смирно и плохо пахла.
 
	Дышала редко со свистом выпуская воздух.
 
	Но это её обычное состояние, поэтому я не сильно волновался.
 
	В Москве она тоже спит, выпуская воздух из всех отверстий. 
 
	Потом я шёл на веранду и проверял там ежа, сороку и прочее природоведение.
 
	Следил, не насрал ли под кустом соседский рыжий кот.
 
	Рыжего кота приходилось караулить долго.
 
	Вообще большой вопрос, что это за кот и зачем живёт на этом свете.
 
	Видимо, чтобы какать под наш куст.
 
	Других смыслов его существования я не нашёл.
 
	Потом опять надо было идти наверх и будить Шевцову, требовать тунца и чтобы, наконец, уже вычистила мне лоток. 
 
	По дороге наверх, приходилось быстро прошмыгнуть через Самсонову и следить, чтобы она случайно не всосала меня своими мощным ноздрями вместе с мухами. 
 
	К вечеру я был уже совершенно измотан.
 
	Обессилевший падал, где придётся и спал взабытьи до следующего утра.
 
	Вероятно, во сне я кричал. 
 
	Мясом кормили редко.