Случайно найденная на блошином рынке исписанная тетрадь — дневник 17-летнего московского гимназиста Николая Толоконникова, сына врача-психиатра, однокурсника Чехова. О дальнейшей жизни Николая почти нет сведений, но его дневник полон примет времени, образов развивающегося буржуазного города, интимного, нежного и идиллического накануне катастрофы революций и войн. Читайте дневник Коли с предисловием расшифровщика текста Андрея Курилкина, директора «Нового издательства» и ДК «Рассвет»: https://arzamas.academy/mag/1164-gymn Зачем и как читать дневник Коли Толоконникова? Незначительный на первый взгляд, но чрезвычайно обаятельный текст, идиллия накануне катастрофы, он оказывается как бы между привычными модусами нашего восприятия прошлого, между сентиментальным благоговением перед частным и заурядным и неизбывной потребностью в интеллектуальных обобщениях и типологизациях. Чтение дневника оживляет конкретного человека, превращает его в литературного персонажа и в то же время позволяет видеть в нем типичного подростка из интеллигентной московской семьи начала XX века, каким был (с поправкой на еврейское происхождение), например, ровесник Коли, гимназист Борис Пастернак, живший в те самые годы на Мясницкой улице, в двадцати минутах ходьбы от дома Толоконниковых. За дневником с его бесконечно трогательными деталями образа жизни конкретной семьи и ее круга — образ нового, буржуазного города с общественным транспортом (трамвай пущен по Покровке как раз в 1908 году), индустрией массового культурного досуга и прогрессивным средним классом, то есть современного города, формирующегося под натиском демократизации, экономического роста и урбанизации. Да и сам по себе ежегодник гимназиста (такие ежегодники для школьников издавались в России с 1880-х и — конечно, в измененном виде и с перерывами — вплоть до конца 1950-х годов; девичий вариант «Товарища» до революции назывался «Подруга»), даже не будучи заполнен, с 78 разделами — от родословной русских монархов до рецепта бенгальских огней, — это конспект цивилизации, в которой моральные добродетели неразрывно связаны с жюль-верновским культом физических формул и железнодорожных расписаний, а юношеству предписывается вести учет прочитанных книг, отправленных писем и денежных расходов.