Революция и Гражданская война 1917 - 1920 гг.

ashihmin58 · 8 октября, 2012

Подумалось.

В публикациях, книгах накоплен огромный материал о Крымской войне 1854-1855 годов, много собрано фактов, сведений о Крыме в период Великой Отечественной. И вместе с тем нет объективного изложения истории Гражданской войны, сама тема обходится вниманием. Но одним из эпохальных событий XX века остается признанным Октябрьская Революция в России. В описании же Гражданской Войны - метания из крайности в крайность. Сейчас по конъюнктурно-демократическим наставлениям под предлогом борьбы с советским рецидивом, восстановления утраченной справедливости мягко навязывается мнение (а, может, и не мягко) о страшных преступлениях большевиков-коммунистов, красноармейцев против народа. В лучшем случае Гражданскую Войну 1918-1921 годов пытаются представить второстепенным событием. В модном – преступлением, террором. Чем было то время? Трагедией для бедных и богатых, военных, офицеров дававших присягу царю, и крестьян - красноармейцев, рабочих, женщин, детей. Современные обвинения в адрес советской власти имеют зачастую политический, ангажированный подтекст.

Конечно, нет и не может быть однозначной оценки тем событиям, но объективность должна присутствовать.

Неужели Гражданская война для Крыма или вообще для России, менее значима, трагична, менее заслуживает качественной оценки чем, скажем, Крымская война.

Хотелось бы с соблюдением хронологии обменяться мнениями о тех годах.

Конец 1917 года

Какие чудовищные события происходили в ноябре – декабре 1917года.

Октябрь

В ночь с 25 на 26 октября (7-8ноября) солдаты петроградского гарнизона, матросы под командой Антонова-Овсеенко арестовали Временное правительство в Зимнем Дворце.

26 октября (8 ноября) ранним утром на II съезде Советов рабочих и солдатских депутатов провозглашена победа пролетарской революции. Съезд покинуло несколько партий. Представители РСДРП(б) и левых эсеров оказались в большинстве.

Вечером 26 октября Съезд принял “Декрет о мире”, “Декрет об отмене смертной казни”, “Декрет о земле”. Избрал ВЦИК – высший орган Советской власти, председатель Каменев. Сформировано правительство – Совет народных комиссаров, председатель –Ленин.

26 октября правые эсеры возглавили ими образованный в основном с меньшевиками Союз спасения родины и революции. Несколькими днями позже началась активная агитация против большевиков, призыв, организация и поддержка саботажа, руководство юнкерского мятежа в Петрограде, солидарность с ультиматумом ВИКЖЕЛя, содействие попыткам Краснова и Керенского свергнуть СНК

27 – 31 октября Керенский назначил Краснова командующим вооруженными силами Петроградского военного округа. Донские казачьи полки занимают Гатчину, Царское село. Противодействием Краснову под Пулковым руководил Подвойский, на Путиловском заводе Ленин, Троцкий, войсковыми частями – Муравьев. Бой под Пулковым не имел перевеса ни одной из сторон. Дыбенко с группой матросов, вступив в переговоры с казаками, договорились о выдачи Керенского. Тот бежал. Казаки частично разоружены, отошли от Петрограда.

Пока кровавого меньше, чем в отдельные периоды военного времени.

26 октября 1917 г. Севастопольский совет, приветствовал Петроградскую революцию.

28 октября в Симферополе образован “Губернский комитет спасения родины и революции”, задача которого противодействовать большевистской революции.

О Крыме1917-1921 : Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей. Хотелось обсудить чуть позже.

ashihmin58 · 12 октября, 2012

начало ноября 1917

- Москва.

По постановлению II Съезда Советов “О переходе власти на местах к Советам”, в Москве ночью 25 октября был образован ВРК – военно - революционный комитет.

В свою очередь Московский право-эсеровско-меньшевистский комитет общественной безопасности (спасения революции), узнав про поход Краснова – Керенского на Петроград, 28 октября начал в Москве военные действия. С участием юнкеров бои длились до 3 ноября. Погибших – сотни человек.

- 2 ноября Совет Народных Комиссаров (Совнарком, СНК) принимает Декларацию прав народов России.

В ней, например, говорится

“В эпоху царизма народы России систематически натравливались друг на друга. Результаты такой политики известны: резня и погромы, с одной стороны, рабство народов- с другой.

Этой позорной политике натравливания нет и не должно быть возврата. Отныне она должна быть заменена политикой добровольного и честного союза народов России.”

….и далее:

“Совет Народных Комиссаров решил положить в основу своей деятельности по вопросу о национальностях России следующие начала:

1) Равенство и суверенность народов России.

2) Право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

3) Отмена всех и всяких национальных и национально - религиозных привилегий и ограничений.

4) Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России.”

Вот теперь Украинская центральная рада получила возможность от стремления к автономии переориентироваться на государственную независимость. И как это современные политики еще не желают дни 7-8 ноября считать праздничными.

А в Крыму “Милли фирка” получает право построения культурно – национальной автономии, субъекта России. По воспоминаниям Асана Айвазова, одного из активных членов этой организации крымских татар, имелась неофициальная программа формирования крымско-татарской государственности.

http://www.from-ua.com/kio/f215e973ee5a0.html Крымскотатарское движение в конце 1917 г. попыталось на практике реализовать курс на территориальную автономию Крымского полуострова с особой ролью крымскотатарского народа, которому, как минимум, должно быть гарантировано самоуправление.

Айвазов А.С. История национального движения в Крыму

ГЛАВА XXII. ВСЕКРЫМСКИЙ ТАТАРСКИЙ ДЕЛЕГАТСКИЙ СЪЕЗД, УТВЕРЖДЕНИЕ ПРОГРАММЫ «МИЛЛИ-ФИРКИ»

В первых числах ноября 1917 г. в Симферополе, в Армянском клубе проходил Всекрымский татарский делегатский съезд. На этом съезде Крымским ЦМИК были поставлены на обсуждение и утверждение программа «Милли-Фирки» и закон о выборах в Курултай (учредительный съезд) . Программу «Милли-Фирки» защищали Челебиев и Сейдаметов. После двухчасового обсуждения и обмена мнениями программа была единогласно принята и утверждена съездом. Вербовка в партию «Милли-Фирка» производилась так: Челебиев и Сейдаметов перед голосованием выступили с краткими речами в защиту программы и о значении национальной партии. На вопрос Челебиева: «Кто желает войти в партию «Милли-Фирки», прошу поднять руки» съезд ответил единогласно. Таким образом, все участники съезда, около 300 человек, считались вошедшими в партию. После этого лидерами «М. Ф.» Сейдаметовым и Челебиевым было предложено делегатам, что каждый может вербовать на местах в «М. Ф.» новых членов и организовывать ячейки «М. Ф.» в городах и деревнях. Членских билетов и взносов не существовало. Объявившие себя членами считались членами «Милли-Фирки» и регистрировались. При приёме в партию вербовщики не обращали внимания на происхождение того или другого человека, все принимались без исключения. В этом отношении всегда выступал один из семи ярых националистов Озенбашлы Ахмед, который говорил: «Мы являемся татарами и мусульманами, а в Коране сказано: «Все мусульмане – братья, все татары – родные». Мусульманство нас объединяет Кораном – религией, а татарство – по расе и крови. Так что у нас не может быть классов».

Там же, но не по времени:

ГЛАВА XXIV. ОТКРЫТИЕ КУРУЛТАЯ В БАХЧИСАРАЕ Курултай (Учредительный съезд) открылся 25 ноября 1917 года в Бахчисарае в «Бабу-Диван» («Высочайший салон») при ханском дворце. Бахчисарай был разукрашен бесчисленными красными и голубыми флагами. На ханском дворце был вывешен национальный голубой флаг. В Бахчисарай прибыло больше 10 тысяч татар и татарок из различных районов. По главной улице и при дворце охраняли порядок эскадроны, которые устроили парад депутатам (членам) Курултая. Для приветствия открытия Курултая прибыли представители различных национальностей и предприятий Крыма, Черноморского флота и различных организаций. Также прибыли чрезвычайные представители Украинской Рады, Латвийские организации и проч. Было получено много приветствий и приветственных телеграмм от всех тюрко-татарских национальностей России. Курултай открыл Челебиев Челебиджан. После торжественной речи был избран президиум Курултая, в который вошли: Челебиев Ч., Сейдаметов Д., Хаттатов С.Д., Хильми Абдул Хаким, Заредин Эфенди, Гаспринская Шефика и Озенбашлы Ахмет. После этого в саду ханского дворца состоялся парад эскадронцев в честь депутатов под руководством офицера Парпетова Рустема. Во время парада духовой оркестр Крымского конного полка играл исторический тамерлановский «долу» (марш). Курултай продолжался около 10 дней. Он выработал и принял конституцию о культурно-национальной автономии татар, объявил себя национальным парламентом 1-го созыва и выбрал из своей среды Крымскую национальную директорию, председателем которой был избран Челебиев. Ему было поручено сформировать состав директории. Директория состояла из следующих отделов и дирекций: юстиция, просвещение, военное, религиозное, земельно-вакуфное, внешнее, финансовое. Челебиев составил свой кабинет и, передав его парламенту, просил его доверия. Парламент большинством голосов выразил полное доверие. Представителем директории и директором юстиции был Челебиев. Директором военных и внешних дел стал Сейдаметов. Директором просвещения – Озенбашлы Ибрагим. Директором вакуфов и финансов – Хаттатов С.Д. Директором религиозных дел – Шукри Ахмед. В состав директории не вошёл муфтий, так как Курултай упразднил навсегда муфтиатство. В президиум национального татарского парламента вошли: Хильми Абдул Хаким, Аблаев Джафер, я, Боданинский Али, Таракчи Сеит Омер. Последние двое были секретарями. Приблизительно к 15 декабря Крымская национальная Директория объявила себя крымским национальным правительством, выпустила воззвание, в котором, обращаясь ко всем национальностям Крыма, призвала их на совместную работу по борьбе с «анархией».

- Казачьи регионы не признали Октябрьскую революцию и Советскую власть.

- Атаман Каледин ввел в области Войска Донского военное положение. Были установлены контакты с казачьим руководством Оренбурга, Кубани, Астрахани, Терека.

В ноябре под властью Каледина: Ростов-на-Дону, Таганрог, Донбасс.

- 2 ноября генерал Алексеев, бывший Начальника штаба при Верховном главнокомандующем (Керенском), в Новочеркасске опубликовал воззвание к офицерам “о спасении Родины”. Начал объединение офицеров и юнкеров против власти Советов.

- Атаман Дутов в Оренбурге подписал указ о непризнании на территории Оренбургского казачьего войска власти большевиков.

- начало ноября. После разгрома корниловского мятежа и бегства Керенского, генералу Духонину предложено стать Верховным Главнокомандующим русской армии (ставка в Могилеве). Через неделю снят с должности за отказ вступить в переговоры по заключению мира с Австро-Венгрией. Начальник штаба – Подвойский. (Командующий революционным Петроградским военным округом во время корниловского мятежа)

-САБОТАЖ.. Начинается саботаж служащих, оставление им работы, невыполнение обязанностей, вредительство и пр. Зачастую приходилось на замену бывшим служащим направлять рабочих, грамотных крестьян, солдат.

ashihmin58 · 17 октября, 2012

8 ноября Председателем ВЦИК совета рабочих и солдатских депутатов переизбирают Свердлова В 31 год, он уже умелый руководитель кадровой политики, грамотный организатор советской политической структуры власти.

9 ноября после снятия с должности Верховного главнокомандующего Духонина, на его место назначают Крыленко. До прибытия Крыленко в ставку, в Могилев, 19 ноября генерал успевает освободить высших офицеров, принимавших участие в корниловском походе: самого Корнилова, Деникина и др. Духонин арестовывается Крыленко, сведения о выпуске генералов доходят до матросов и солдат. Слухи о том, что освобожденные генералы с полками собираются отбить Могилев и Духонина, вызывают агрессию у группы матросов и солдат. Те прорываются к арестованному и расстреливают его.

Министерства заменяются Народными Комиссариатами (Наркоматы).

Принято решение, что в республике будут действовать народные суды, избираемые Советами. Из-за нарастающего бандитизма, грабежей, беззакония, попыток свержения существующей власти, а также поддержания порядка в армии и на флоте действует революционный трибунал.

28 ноября за антиреволюционные выступления была запрещена партия кадетов. Ее лидеры арестованы.

В конце ноября- январе 1918 выступление казачьего и бурятско – монгольского полка Семенова. Советская власть формирует первый Забайкальский (Даурский) фронт.

15ноября. Ленин пишет письмо генерал-майору С. И. Одинцову с просьбой собрать 16 (29) ноября утром согласных сотрудничать с Советской властью штабных офицеров и генералов для разработки военно-технических вопросов перемирия с Германией и прислать к вечеру краткий конспект этих вопросов, а также указать сведущих лиц для непосредственного участия в переговорах о перемирии. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 6—7.

С конца ноября ведутся переговоры с командованием Германскими и Австро-Венгерскими войсками о заключении мира. Российско - Германское перемирие было подписано 2 декабря .

«Переход действующей армии на сторону советской власти в ноябре - декабре 1917 года способствовал быстрой победе большевиков во многих прифронтовых районах.» http://historyrusedu.ru/po-istorii-rossii/oktyabrskij-perevorot-1917-g-ustanovlenie.html

3 декабря признание независимости Украины.

7 декабря для борьбы с саботажем, для пресечения вооруженных антисоветских выступлений, создается Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК) во главе с Ф.Э.Дзержинским. Она обязана проводить расследование подобных фактов, затем дела передавать в ревтрибуналы.

В Крыму

20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей. «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» (Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.275).

Однако, после Курултая, с 12 декабря Директория объявляет себя крымским народным правительством - понимать крымское национальное (крымско - татарское) правительство.

«На антибольшевистской основе 26 ноября начинает работу крымско-татарский Курултай, провозгласивший Крымскую Народную Республику. Тогда же создаются объединенный Штаб крымских войск, основу которого составили крымско-татарские кавалеристы - эскадронцы, а так же мусульманские части из распавшейся царской армии и белогвардейский отряд, насчитывавший свыше 2000 офицеров царской армии. С 20-х чисел декабря начинаются вооруженные столкновения между большевиками, установившими контроль над Черноморским флотом, и Штабом крымских войск. Так в Крыму началась гражданская война.»

Зарубин В. Г. К вопросу о восстании крымских татар в горном Крыму (1918 г.). // Проблемы истории и археологи Крыма. – Симферополь: Таврия, 1994

То есть, как интересно. Воспользовавшись советской Декларацией прав народов России, часть населения полуострова (менее 30%) уже через месяц организует Крымскую народную республику с крымским национальным правительством. И определяет цель: борьба с “анархией”, противодействие Советской России. Формирует вооруженные силы (Штаб крымских войск) включающие в себя бывшие мусульманские корпуса: 1-го и 2-го крымско-татарских полков, греческий батальон, еврейский отряд, армянскую и польскую роты. Вооруженные силы насчитывают около шести тысяч человек.

Обращается к населению всех национальностей объединиться против большевиков. Принимает в ряды возвращающихся из военных частей русских офицеров, всех, кто симпатизирует или принадлежит правым эсерам, меньшевикам, монархистам. А позже у крымского национального правительства обнаружится тесное сотрудничество и поддержка с украинскими националистами Центральной рады, германскими войсками.

Но это будет потом

Декабрь, а также первые месяцы 1918 года отмечены кровавыми действиями матросов с военных кораблей Черноморского флота. Прикрываясь лозунгами революции, они на самом деле никому не подчиняются, представляют больше анархические идею. Осознают свою вседозволенность, а накопившуюся ненависть к иноверцам, царским офицерам, проявляют в разнузданном, зверском к ним отношении. Ни в коей мере часть этих неуправляемых матросов не представляла Советскую власть. ВЧК и была создана, чтобы подавлять грабежи и убийства со стороны различного рода бандитов. Большевики устанавливали Советскую власть, их авторитет и популярность в первые месяцы после революции росли. Поэтому, все события с десятками замученных, утопленных или расстрелянных офицеров, разграбленных семьей крымских татар, испытавших унижение и надругательство, вредило интересам большевиков.

(Нужно помнить, что 1.На Черноморский флот прибыло много матросов из Кронштадта. У тех был опыт арестов, разоружения и убийства офицеров в феврале - марте 1917 на Балтике. 2.Еще "1 ноября 1917 в Киеве создается Генеральная рада по морским делам", с целью переподчинения флота. Из Е.Алтабаева "Смутное время")

Наоборот, большевики пытались воспрепятствовать бесчинствам матросов.

В Севастополе, после того как был распущен прежний Совет, ими организованный 16 декабря Временный военно-революционный комитет, принял на себя всю полноту власти. Призвал соблюдать революционную дисциплину, издал приказы о прекращении произвола арестов и обысков.

Севастопольский комитет РСДРП (б) выпустил воззвание «Долой самосуд!», в котором говорилось: «Гнев народный начинает выходить из своих берегов…партия большевиков решительно и резко осуждает самочинные расправы…Товарищи матросы! Вы знаете, что не у большевиков искать контрреволюционерам пощады и защиты. Но пусть их виновность будет доказана народным гласным судом…и тогда голос народа станет законом для всех».

В других местах Крыма сил у Советской власти было недостаточно, не было самой Советской власти, чтобы обуздать стихию кровавой расправы, классовой и национальной ненависти.

ashihmin58 · 21 октября, 2012

Извините,что отвлекаюсь. Еще раз повторюсь. По Севастополю.

Декабрь 1917 года отмечен кровавыми действиями матросов с военных кораблей Черноморского флота.

Анархию привносили многочисленные агитаторы, которые подкупом, убеждениям пытались склонить матросов на сторону своих партий. Имелась претензия Украинской народной республики на корабли Черноморского флота. УНР создала Генеральный Украинский Морской Совет. К декабрю 1917 линкор “Георгий Победоносец”, крейсер “Память Меркурия”, 2 или 3 эсминца признали УНР. Вместе с тем почти весь Черноморский флот по-прежнему принадлежал России и держался позиций революционно – анархистских и эсеро- большевистских.

Прикрываясь лозунгами революции, многие матросы на самом деле никому не подчинялись, среди многих из них были популярны анархические идеи. На ряд кораблей прибыло в ноябре пополнение моряков из Кронштадта, опытных, помнивших события марта 1917 и Октябрьской революции. Осознавая свою вседозволенность, матросы накопившуюся ненависть к царским офицерам, проявляли в разнузданном к ним отношении. С 15 декабря начинается расстрел ранее арестованных офицеров, командиров. За Малаховым курганом были расстреляны вице-адмирал Новицкий, контр-адмирал Каськов, контр-адмирал Александров, капитан I ранга Кузнецов, капитан I ранга Свиньин, многие офицеры эсминца “Гаджибей”. До 20 декабря в кровавых расправах погибло около 40 офицеров.

Большевики пытались воспрепятствовать бесчинствам матросов. В Севастополе, после роспуска прежнего Совета, 16 декабря был организован Временный военно-революционный комитет. Председатель – Гавен. ВРК принял на себя всю полноту власти. Призвал соблюдать революционную дисциплину, издал приказы о прекращении произвола арестов и обысков. Севастопольский комитет РСДРП (б) выпустил воззвание «Долой самосуд!», в котором говорилось: “Партия большевиков решительно и резко осуждает самочинные расправы”, “Товарищи матросы! Вы знаете, что не у большевиков искать контрреволюционерам пощады и защиты. Но пусть их виновность будет доказана народным гласным судом”.

Хочу спросить.

По Крестьянникову В.В. выходит ,что броненосец, линкор "Георгий Победоносец" до середины декабря 1917 был под украинским флагом ?

Изменено 21 октября, 2012 пользователем ashihmin58

ashihmin58 · 2 ноября, 2012

По России

После 20 ноября Каледин провозглашает территорию Войска Донского независимым государственным объединением. Помогает Алексееву на Дону, Новочеркасске формировать свою организацию офицеров и солдат ударных частей материально, предоставлением помещений, живой силой. В распоряжение Каледина и Алексеева для финансирования белогвардейского движения на юге России банки США, Англии и Франции выделили крупные денежные суммы. Так, президент США Вильсон отдал распоряжение о выдаче Каледину 500 тыс. долларов. Более 20 млн. фунтов стерлингов ассигновала Англия. Французское правительство предложило кредит на сумму 100 млн. рублей.

Совнарком на своих заседаниях в начале декабря принимает решения о дополнительном финансировании, упорядочении работы железнодорожников (Викжель), почтовых, типографских служащих, о помощи отдельным заводам России, оказавшимся в бедственном положении, рассматривает вопросы, связанные с продовольствием, продовольственным министерством.

Учреждается Высший Совет народного хозяйства (ВСНХ), как “орган осуществления экономической диктатуры пролетариата и центра организации народного хозяйства”.

Продолжается противодействие саботажу, злостным действиям предпринимателей и администрации ряда предприятий, принимаются «Декреты по Государственному контролю». Ленин обращается запиской в комитет РСДРПб о “необходимости выделить не менее 100 абсолютно надежных членов партии в распоряжение Комитета по борьбе с погромами.” (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 50, с. 17).

2 декабря 1917 г. после упорных боев, Каледин захватил Ростов на Дону. Через два дня - Таганрог. Контрреволюционные войска Каледина вторглись в Донбасс. Отсюда казачий атаман собирался начать наступление на Москву.

Ленин принимает решение направить свободные революционные силы, на подавление Калединского казачества. Изданы приказы о формировании отрядов в Петрограде, Москве, Воронеже, Харькове. На борьбу с Калединым в 20-ых числах ноября из Севастополя отправляется отряд черноморских моряков численностью около 2500 человек под руководством Мокроусова. (Отряд встретил жесточайшее сопротивление на Дону со стороны казачьих и офицерских соединений, понес потери. Затем под Белгородом вместе с балтийскими матросами успешно включился в противодействие корниловским частям, идущим на соединение с Калединым. Полагают, что у Александровска - Запорожья отряд сыграл решающую роль в победе над войсками Центральной Рады, способствовал утверждению Советской власти в Запорожье. 10-12 декабря моряки возвращаются в Севастополь. С другими, решительными настроениями.)

Большое внимание уделял Ленин агитационной работе среди казачества Дона. 25 ноября казакам было направлено обращение СНК, в котором разъяснялась политика Советской власти по земельному вопросу и вопросу о мире. Обращение призывало трудовое казачество подняться на борьбу против Корнилова и Каледина, организоваться в Советы казачьих депутатов, брать в свои трудовые руки управление всеми делами казачества.

В Петрограде на совещании Совнаркома Антонов-Овсеенко предлагает свою кандидатуру на пост Главнокомандующего отрядами по борьбе с контрреволюцией на юге России. С 8 декабря он вместе со штабом, размещенным под Харьковом, возглавляет вооруженный отпор донскому казачеству.

В свою очередь Каледин в декабре находит себе союзника в лице Центральной Рады. У той отношения с Петроградом, с Советской властью складываются в стиле ультиматумов.

Совнарком требовал снять запрет на пропуск войсковых частей на Дон, Урал, в другие места, прекратить разоружение советских, красногвардейских частей.

Позже, когда вооруженные силы Советской республики вошли в Харьков, 11-13 декабря большевики приняли решения созвать еще один Всеукраинский съезд советов. На нем была провозглашена Украинская республика, поддерживающая власть советов, был избран Центральный исполнительный комитет советов Украины.

15 декабря 1917 года благодаря левым эсерам, имеющим широкое влияние на крестьянские Советы, произошло объединение ЦИК II Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, и ЦИК II Съезда Советов крестьянских депутатов. Левые эсеры получили за это министерские портфели в большевистском правительстве.

Одновременно идет демобилизация армии.16 декабря проходит съезд представителей фронтов по демобилизации армии.

Принимаются Декреты о пенсиях, о создании народных судов и революционных трибуналов, о введении восьмичасового рабочего дня, об уравнении всех военнослужащих в правах, о национализации банков.

«В декабре 1917 г. развернулись упорные бои за Донбасс. Были освобождены Луганск, Макеевка и другие города и рабочие поселки. На борьбу с калединщиной поднялись шахтеры и металлисты Донбасса, рабочие Ростова и Таганрога, иногородние крестьяне и казачья беднота, революционно настроенные казаки - фронтовики. 10 января 1918 г. по призыву большевиков в станице Каменская собрался съезд фронтового казачества, на котором был образован донской казачий Военно - революционный комитет во главе с Ф. Г. Подтелковым . Съезд казаков - фронтовиков в Каменской объявил войну Каледину и обратился к казачеству с призывом повернуть оружие против мятежников и взять власть в свои руки. Съезд сыграл большую роль в развитии революционного движения на Дону, в борьбе против калединщины». Г. Кузьмин. Разгром калединщины и Центральной рады.

(победа над казачьими войсками Каледина состоится в конце февраля 1918.)

Середина - конец декабря в Сибири обозначен ожесточенными боями за власть в Иркутской области. Десять дней продолжаются кровопролитные столкновения красногвардейцев с юнкерами, прежде чем устанавливается власть Советов в городе.

Публикуются тезисы об учредительном собрании. (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 426—427)

28 декабря -1 день заседания мирной конференции в Брест- Литовске. Комиссию о заключении мира между Советской Россией и государствами германской коалиции

возглавляет Троцкий, нарком иностранных дел.

27 декабря в Новочеркасске провозглашается создание Добровольческой армии.

Она формируется на территории области Войска Донского из офицеров, юнкеров, студентов, гимназистов, воспитанников кадетских корпусов и солдат ударных частей. Алексеев объявляется верховным руководителем армии, а Корнилов - командующим.

В Петрограде определяется днь открытия Учредительного Собрания. 5 января 1918 года.

Неоднозначно отношение к данному событию. Может быть предметом обсуждения, обмена мнениями.

ashihmin58 · 10 ноября, 2012

Крым декабрь1917- январь1918.

В Российских масштабах зерно кровавой трагедии зрело в донских казачьих степях под опекой атамана Каледина. Рождалось оно генералом Алексеевым, с его жаждой объединить офицеров для одной цели – показать руку, силу, штык и плеть зарвавшимся до революции солдатам и матросам, крестьянам и рабочим. Вбирающая в себя боевые отряды недовольных Советской властью и, прежде всего юнкеров, офицеров и генералов, организация Алексеева 27 декабря 1917 года была провозглашена как Добровольческая армия. В отличие от необразованной черни, красной гвардии, красной армии, она очень скоро стала называться белой гвардией, белым движением.

В Крыму в конце 1917 – начале 1918 года противодействие Советской власти совпадало с желанием радикально настроенных представителей крымско – татарского общества создать обособленное территориальное образование.

Способствовало этому:

А) советская большевистская Декларация прав народов России от 2 ноября, которой утверждаются

“по вопросу о национальностях России следующие начала:

1. Равенство и суверенность народов России.

2. Право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

3. Отмена всех и всяких национальных и национально - религиозных привилегий и ограничений.

4. Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России.”

Б) Решение украинской Центральной рады считать северное причерноморье, часть Таврической губернии украинскими землями. Изолированность Крыма.

В) Отсутствие в многонациональном Крыму другой реальной организованной силы за исключением крымских татар, представлявших менее 30% от всего местного населения, но обладавших значительной сплоченностью и единением.

А в Крыму “Милли фирка” получает право построения культурно – национальной автономии, субъекта России. По воспоминаниям Асана Айвазова, одного из активных членов этой организации крымских татар, имелась неофициальная программа формирования крымско-татарской государственности.
http://www.from-ua.c...5e973ee5a0.html Крымскотатарское движение в конце 1917 г. попыталось на практике реализовать курс на территориальную автономию Крымского полуострова с особой ролью крымскотатарского народа, которому, как минимум, должно быть гарантировано самоуправление

С первых дней Революции основное население, сельское население Крыма за исключением Севастополя находилось под влиянием правых эсеров, кадетов, меньшевиков.

20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей. «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» (Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.275).

Сформированный 21 ноября Совет народных представителей (СНП), в котором преобладало влияние меньшевиков и правых эсеров, объявил себя высшим органом власти в Крыму. Им не признавалась революция, наоборот организовывалось противодействие большевикам.

Он включал и национальные фракции от татар и украинцев - по три человека, великороссов - два, евреев - два, немцев - два, греков, армян, эстонцев - по одному. Президиум СНП состоял из 11 членов, по два делегата от земств, а также украинцев, крымских татар и др. национальностей, по одному - от советов и городских самоуправлений.

Большевики в свою очередь 23- 24 ноября 1917 в Симферополе организуют и проводят II конференцию РСДРПб Таврической губернии. Обращают внимание на активизацию своей работы в Крыму по установлению Советской власти, на разъяснительную политику, отмечают, что крымско-татарского населения 18%, высказывают предложение о совещательном способе принятия межнациональных решений, крымской автономии в форме референдума.

Следом, начиная с 26ноября по 12 декабря, с перерывами работал в Бахчисарае Курултай (см. выше воспоминания А. Айвазова)

Курултай продолжался около 10 дней. Он выработал и принял конституцию о культурно-национальной автономии татар, объявил себя национальным парламентом 1-го созыва и выбрал из своей среды Крымскую национальную директорию, председателем которой был избран Челебиев. Ему было поручено сформировать состав директории. Председатель Директории и директор юстиции - Челебиев. Директором военных и внешних дел стал Сейдаметов. Директором просвещения – Озенбашлы Ибрагим. Директором вакуфов и финансов – Хаттатов С.Д. Директором религиозных дел – Шукри Ахмед.

Приблизительно к 15 декабря Крымская национальная Директория объявила себя крымским национальным правительством, выпустила воззвание, в котором, обращаясь ко всем национальностям Крыма, призвала их на совместную работу по борьбе с «анархией».

Еще « в середине ноября 1917г. в Симферополь прибыли штаб, четыре эскадрона и все команды Крымского конного полка, а на 8 декабря была намечена передислокация в Крым остальных двух эскадронов». Папакин А. Татарские воинские формирования в Крыму (ноябрь 1917 – январь 1918 гг.) Military Крым. – 2010. – № 15. – С. 22-24. Там же «Продолжали формироваться и новые пехотные и артиллерийские части. 17 декабря был создан первый пехотный полк Крымских войск - 1-й Татарский (по другим источникам - Мусульманский или Крымский) пеший полк». …«в декабре 1917 г. из украинизированного 8-го запасного кавалерийского полка, крымских татар направили в Симферополь»

Как вспоминает очевидец: «Татары конного полка разъезжали по улицам Симферополя и наводили порядок своим воинственным видом, а иногда и нагайками. Конечно, не обходилось дело и без поборов с населения» (Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.68).

Украинская Центральная рада не была против такого положения дел.

19 декабря 1917 г. воинские формирования в Крыму получили название Штаба Крымских войск.

Совет Народных Представителей вынужден признать Штаб как единственную реальную силу и в дальнейшем поддерживает эту армию.

В шеститысячное военное формирование входит более 2 тысяч офицеров царской армии, возвратившихся из воинских частей, прежде всего с Румынского фронта. Под знаменами Штаба служат евреи, армяне, поляки, французы.

21 - 22 декабря военных чинов обязали присягнуть на «защиту основных законов Курултая».

В 20-х числах декабря татарские подразделения - эскадронцы начали разоружать все войска, находившиеся на полуострове не подчинившиеся Курултаю. А.Б. Широкорад. «Четыре трагедии Крыма». Раздел2, глава 2

Крымский штаб направляет в крупные населенные пункты Крыма, кроме Севастополя, свои отряды. В некоторых (Феодосия, Евпатория) происходят столкновения местных революционных сил с эскадронцами.

С 12 декабря в Севастополе среди моряков различных политических взглядов, партийных принадлежностей возникает или усиливается враждебное отношение к офицерскому составу. После возвращения Черноморского отряда из донских территорий, из под Харькова, Белгорода, Александровска (Запорожья), где матросы в жестоких, кровавых схватках сошлись с донскими казаками Каледина, полками Корнилова, офицерством генерала Алексеева, войсками Центральной рады ненависть к офицерам приобрела общефлотский характер. Особенно она возросла во время похорон в Севастополе части погибших в тех боях, побудила к арестам, разоружению, к кровавой мести. В ячейках Севастопольских большевиков пытались перенаправить неистовое возбуждение матросских масс. 16 декабря большевикам удается создать признанный флотом Военно-революционный комитет (ВРК), председатель Гавен Ю.П., убедить в недееспособности существующего городского Совета, поддержать его роспуск, организовать и избрать 18 декабря новый Совет военных и рабочих депутатов, председатель Пожаров Н.А.

16 декабря “на одном из первых заседаний ВРК принимает воззвание к матросам, солдатам и населению города о сохранении спокойствия и революционной дисциплины, а также приказ о прекращении самочинных обысков и арестов”. Е.Алтабаева Смутное время. 2004, с 99. Большевистский ВРК стремиться остановить зверства, самосуды над офицерами, грабежи, мародерство.

В одном из обращений говорится

“Партия большевиков решительно и резко осуждает самочинные расправы”, “Товарищи матросы! Вы знаете, что не у большевиков искать контрреволюционерам пощады и защиты. Но пусть их виновность будет доказана народным гласным судом”

Только к 20 декабря удалось прекратить кровавые расправы. ВРК обратился к морякам с предписанием вернуть корабли в подчинение Центрофлоту и Севастопольскому комитету, поднять на кораблях красные флаги. Было признано влияние украинской рады на флот контрреволюцией. Началась подготовка к отпору подходящих к Севастополю крымско-татарских эскадронцев, к походу для установления Советской власти в соседних городах Крыма.

«Товарищи матросы, солдаты и рабочие, организуйтесь и вооружайтесь все до одного! В опасности Севастополь, весь Крым. Нам грозит военная диктатура татар! Татарский народ, как и всякий народ, нам не враг. Но враги народа рисуют события в Севастополе в таком виде, чтобы натравить на нас татарский народ. Они изображают севастопольских матросов разбойниками, угрожающими жизни и спокойствию всего Крыма. Наэлектризованные злостной агитацией, темные татары — эскадронцы ведут себя в Симферополе, в Ялте и в других городах, как завоеватели. На улицах там нередко происходят избиения нагайками, как при царском режиме. Эскадронцы в Симферополе проезжают по тротуарам, тесня толпу лошадьми, как царские жандармы, подслушивают, оглядывают каждого прохожего. Худшими временами самодержавия грозит нам военная диктатура татар, вводимая с согласия Центральной Рады» (Борьба за Советскую власть в Крыму 1957, с. 154).

Для борьбы с властью Директории корабли Черноморского флота отправляются к приморским городам для противодействия войскам Штаба. К Евпатории, Феодосии, Ялте.

1917 г. 20 декабря – начало гражданской войны в Крыму. Первые вооруженные столкновения большевиков и эскадронцев, которыми командует Объединенный штаб крымских войск. В.Г. Зарубин К ВОПРОСУ О ВОССТАНИИ КРЫМСКИХ ТАТАР В ГОРНОМ КРЫМУ (1918 г.) 1994 г.

В. Г. ЗАРУБИН

К ВОПРОСУ О ВОССТАНИИ КРЫМСКИХ ТАТАР В ГОРНОМ КРЫМУ (1918 г.)

События гражданской войны в Крыму резко обострили межнациональные отношения на полуострове. Ухудшение их началось еще с мировой войны. Достаточно восполнить часто необоснованные подозрения и репрессии властей, отражавшиеся на психологии населения, в отношении крымских немцев, а также татар; депортации из Крыма турецко-, германско- и австро-венгерских подданных (Кащенко 1991, с. 30—32). В период войны развернулось, с благословления властей Российской империи, переселение в Крым армянского и греческого населения из Турции, спасавшегося от резни (1915 г.) и, естественно, проникнутого антисламскими настроениями.

После Февральской революции на полуострове создаются и действуют всякого рода национальные общества и организации (Дементьев, Зарубин 1993, с. 1). Наиболее влиятельной из них стал Мусульманский исполком, начавший с июня 1917 г. формировать собственные вооруженные силы. Это привело к конфронтации с губернскими властями и аресту председателя Мусисполкома, муфтия Н. Челеби Джихана (Челеби Челебиева) (ЦГАК, Ф. Р — 1694, оп. 1, д. 63; Сеитбекиров, 1992). Контакт национальных организаций не получался не только с органами Временного правительства, но и с Советами. Так, 30 марта 1917 г. исполком Симферопольского Совета отклонил просьбу татар о предоставлении им мест в этом органе. Участник событий, меньшевик левого толка И. Ф. Федосеев вспоминал: Совет «среди нацменьшинств определенной работы не вел. В своем составе представителей от нацменьшинств не имел (...) По существу, Совет был противником национальной автономии» (Зарубин 1990, с. 25). К сожалению, сколько-нибудь оформленной программы решения национального вопроса в Крыму мы не найдем в документах ни одной общеполитической крымской организации.

Октябрьский переворот в Петрограде вызвал негативную реакцию руководства крымскотатарского национального движения, равно как и большинства политических партий Крыма. На антибольшевистской основе 20 ноября складывается многопартийный Таврический губернский совет народных, представителей (СНП), включавший активистов различных национальностей (из 48 членов — 3 от татар, 3 от украинцев, 3 от великороссов, 2 — от евреев и крымчаков, 2 немца, по одному — от греков, армян и эстонцев) (Южные Ведомости 1917, 25 ноября). 26 ноября начинает работу крымскотатарский Курултай, сформировавший национальное правительство — Директорию и провозгласивший Крымскую Народную (Демократическую) Республику. СНП и Директория находят общий язык и создают объединенный Штаб крымских, войск, основу которого составили крымскотатарские кавалеристы — эскадронцы. Штаб возглавили один из лидеров национального движения татар Дж. Сейдамет и полковник. Макухин. Большевики в союзе с левыми эсерами в конце 1917 — начале 1918 гг. утверждаются в Севастополе (Зарубин 1993, с. 202—212).

Стороны накапливают силы, ибо именно сила начинает определять ход и результаты дальнейших событий. Штаб крымских войск вербует добровольцев — русских офицеров, крымских татар; формируются греческий батальон, еврейский отряд, армянская и польская роты (в целом эти силы составляли примерно шесть тысяч человек). Что касается большевиков и левых эсеров, то они установили контроль над значительной частью Черноморского флота. С 20-х чисел декабря дело доходит до вооруженных столкновений между противниками. Так в Крыму начинается гражданская война.

Крайний характер приняли события на Южном берегу.

После падения в конце апреля 1918 г. власти большевиков утвердившееся на время правительство М. А. Сулькевича, опиравшееся на германские войска, «в виду обострения отношений между представителями различных национальностей, населяющих Южный берег Крыма» (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, л. 1198, л. 15, 19), предприняло расследование происходившего. Параллельно вела расследование следственная комиссия Курултая. Дело также изучала особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (1919 г.).

Источники донесли до нас следующую картину событий. Так, 8—16 января ареной кровавых событий стала Ялта. Матросы (миноносца «Хаджибей») вступили в бой с эскадронцами. В сражении участвовала даже авиация. Корреспондент столичной газеты свидетельствует: «Паника создалась невообразимая: застигнутые врасплох жители бежали в одном белье, спасаясь в подвалах, где происходили душераздирающие сцены (...) На улицах форменная война: дерутся на штыках, валяются трупы, течет кровь. Начался разгром города». Ялта была взята большевиками, последовали аресты и расстрелы. «Расстреляно множество офицеров. Между ними князь Мещерский, Захарато, Федоров. Расстреляны также 2 сестры милосердия, перевязывавшие татар». Жертв было насчитано до 200 человек (Петроградское эхо, ЦГАК ф- П— 150, оп. 1, д. 67, л. 24—24, об.).

Татарское население, спасаясь от артобстрела, покинуло деревни Дерекой и Ай-Василь (ныне входящие в территорию г. Ялты), уходя в Биюк-Озенбаш (ныне с. Счастливое Бахчисарайского района). Их дома и имущество грабились аутскими греками (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1285, л. 7—9, 27—28).

С этого времени межэтнические (а, по существу, во многих случаях бытовые) конфликты экстремизируются. Среди эскадронцев усиливаются русофобские настроения, среди матросов ЧФ — антитатарские. Эскадронцами было разграблено имение Мордвинова (ЦГАК, ф. Р—1694, оп. 1, д. 66, л. 80, 98). Вряд ли могли успокоить страсти такие слова воззвания Севастопольского военно-революционного комитета (9 января 1918 г.): «Товарищи матросы, солдаты и рабочие, организуйтесь и вооружайтесь все до одного! В опасности Севастополь, весь Крым. Нам грозит военная диктатура татар! Татарский народ, как и всякий народ, нам не враг. Но враги народа рисуют события в Севастополе в таком виде, чтобы натравить на нас татарский народ. Они изображают севастопольских матросов разбойниками, угрожающими жизни и спокойствию всего Крыма. Наэлектризованные злостной агитацией, темные татары — эскадронцы ведут себя в Симферополе, в Ялте и в других городах, как завоеватели. На улицах там нередко происходят избиения нагайками, как при царском режиме. Эскадронцы в Симферополе проезжают по тротуарам, тесня толпу лошадьми, как царские жандармы, подслушивают, оглядывают каждого прохожего. Худшими временами самодержавия грозит нам военная диктатура татар, вводимая с согласия Центральной Рады» (Борьба за Советскую власть в Крыму 1957, с. 154).

Что касается украинской Центральной Рады, официально, в своем третьем Универсале (ноябрь 1917 г.), отказавшейся от претензий на Крым, но фактически уже с осени этого года предъявлявшей таковые,— то Черноморский флот, согласно постановлению 10 января 1918 г., выступил против нее (Бош 1990, с. 171 — 172).

Очевидец ялтинских событий, барон П. Н. Врангель, чудом избежавший расправы, вспоминал о тогдашних настроениях матросов (кто-то успокаивал барона) «Мы никого не трогаем, кроме тех, кто воюет с нами». «Мы только с татарами воюем»,— сказал другой. «Матушка Екатерина еще Крым к России присоединила, а они теперь отлагаются...» Как часто впоследствии вспоминал я эти слова, столь знаменательные в устах представителя «сознательного» сторонника красного интернационала» (Врангель, 1992, с. 85).

Согласно документальным свидетельствам, большевиков активно поддержала часть греческого населения, в основном из района Балаклавы и Южного берега, среди которого было немало рыбаков, лодочников, ремесленников, чернорабочих, «листригонов», воспетых А. И. Куприным. Большевистская риторика удачно наложилась на местную социально-этническую почву. К тому же в национальных устремлениях крымских татар греческое население могло увидеть угрозу своим правам.

Один из свидетелей ялтинской трагедии позже на следствии показывал (татарин из Дерекоя): среди матросов и красногвардейцев, участвовавших в погромах, были «ялтинские, балаклавские «босяки», аутские, балаклавские греки, были и жители Дерекоя — русские» (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1285, л. 9, об.— 10). А привлеченный к следствию грек П. К- Харламбо из Ялты объяснял случившееся побуждениями, «проистекавшими из племенной вражды греков к татарам» (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1285, л. 87, об.).

В декабре 1917 — январе 1918 гг. бои прокатились не только по Ялте, но и по Керчи, Феодосии, Симферополю; сражения произошли под Севастополем, у станции Сюрень (ныне Сирень), Альмой, (ныне Почтовая) и в других местах. Макухин и почти все члены Штаба крымских войск были взяты в плен и расстреляны. Дж. Сейдамет, бросив остатки эскадронцев, бежал в Турцию. В Крыму установилась диктатура большевиков и левых эсеров. Начался террор. Сотни офицеров и эскадронцев, представителей буржуазии, были убиты. 23 февраля 1918 г. (н. ст.) в Севастопольской тюрьме матросы бессудно расстреляли муфтия Н. Челеби Джихана.

Нельзя обойти вниманием тот факт, что в составе большевистских отрядов этого времени мы находим некоторую (видимо, весьма незначительную) часть крымских татар. Так, из 88 человек, после падения власти Советов подлежавших аресту и разыскиваемых летом 1918 г. «по делу о массовых убийствах в Евпатории», было 4 татарина (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1225, л. 179).

После победы большевиков значительные группы эскадронцев и офицеров, не сложив оружия, укрылись в горах, как писал Дж. Сейдамет, «выжидая соответствующего момента, чтобы изгнать захватчиков» (Sejdamet, 1990, S. 77).

Новая власть пыталась привлечь на свою сторону татарское населениея, выпускала воззвания, но, по словам участника событий большевика В. Елагина, «татарские эскадронцы... уходили в свои степи и горы, не читая этих воззваний, написанных на непонятном им русском языке,— уходили, полные горечи и ненависти к победителям — большевикам. В этом символ: Советская власть в Крыму, с момента возникновения ее до момента гибели под натиском немцев, оставалась русской, говорила на чуждом для татар языке. Крымские большевики в 1918 году не смогли разрешить национального вопроса» (Елагий, 1992, с. 105).

Хотя в Совете Народных Комиссаров Социалистической Советской Республики Тавриды (19 марта—конец апреля 1918 г.) было два татарина — И. К. Фирдевс (Керимджанов), первый большевик из крымских татар (в качестве наркоминдел и наркома по делам национальностей), и И. С. Идрисов, его помощник,— заметных следов своей работы они не оставили (Зарубин 1990, с. 48). А ведь еще 24 ноября 1917 г. II съезд РСДРП (б) Таврической губернии принял резолюцию, в которой, признавая, «что население Крыма состоит из различных национальностей, из которых татары не являются численно преобладающим элементом (только 18 % всего населения)», сделал вывод: «В силу местных особенностей единственно правильным решением вопроса об автономии Крыма (является — Авт.) референдум (народное голосование) среди всего населения Крыма» (Борьба за Советскую власть в Крыму 1957, с. 118). Сам И. К. Фирдевс, рассуждая о национальном аспекте создания Республики Тавриды признавал позже, что она была организована «без принципиального обсуждения этого вопроса в рядах партии и Советских органов в плоскости осуществления национальной политики» (Зарубин 1990, с. 251) Национальная линия, во всяком случае части руководства Тавриды четко выражена в заявлении председателя Таврического губернского съезда Советов, земельных и революционных комитетов Н. И. Пахомова (март, 1918, г.): «Национальным вопросам места быть не может» (цит. по: Атлас 1933, с. 143). И это при том, что среди делегатов съезда было (из примерно 700 человек) 120 крымских татар. Национальный вопрос в повестку дня не включался. В состав ЦИК не был избран ни один татарин (Советов, Атлас 1933, с. 7).

Такой подход, разумеется, отталкивал от властей татарское население. Вызывали недовольство также и огульная национализация предприятий, и трансформация имений в совхозы, коммуны, артели, несмотря на желание крестьян разделить эту землю поровну, и продовольственная диктатура, и насильственные мобилизации, и разверстка лошадей и пр.

Поручик М. Хайретдинов показывал следственной комиссии Курултая: «Большевики хорошо знали, что их декреты не имели для татар особенного значения и не проводятся в жизнь. Кроме того, несмотря на упорные требования военных комиссаров, ни один татарин не записался в Красную армию и при мобилизации специалистов ни один татарин не пошел служить. Все эти обстоятельства давали большевикам чувствовать, что татары относятся к ним не только не сочувственно, но даже враждебно» (О протоколах следственной комиссии Курултая, с. 91).

Ему вторит П. Н. Врангель, скрывавшийся с конца февраля 1918 г. в Мисхоре: «Хотя в ближайшей татарской деревушке Кореизе был также введен советский строй и имелся свой совдеп, но татарское население, глубоко враждебное коммунизму, приняв внешние формы новой власти, по существу осталось прежним» (Врангель 1992, с. 93).

Межнациональные отношения на полуострове оставались сложными. Стычки продолжали сотрясать различные уголки Крыма. Особенно серьезным положение было в горных районах, где большинство жителей составляли крымские татары. Январские погромы не были ими забыты.

Стоило в середине апреля германским частям и украинским дивизиям Рады подойти к Перекопу, а Советской власти — перейти к защите, как на побережье от Судака до Ялты стычки стали перерастать в вооруженные выступления. В двадцатых числах апреля на Южном берегу разгорается крымскотатарское восстание, которое сами участники назвали «народной войной» (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1219, л. 2). С гор спускаются эскадронцы и офицеры, увлекая за собой местное население.

Показателен эпизод, имевший место в деревне Кизилташ (ныне Краснокаменка Ялтинского горсовета). Он расследовался после падения власти большевиков исполняющим обязанности судебного следователя И. А. Буниным. Числа 21 — 22 апреля в деревню прибыло «два автомобиля с вооруженными офицерами, украинцами и татарами. Они, обратившись к собравшимся, объявили им о занятии Симферополя германцами и убеждали их организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков» (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1219, л. 119). На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек.

Восстание разгоралось. По-видимому, центром его являлась Алушта, «где организовавшийся в ночь на 22 апреля мусульманский комитет фактически взял всю власть в свои руки» (Елагин, 1992, с. 106). Выступления повстанцев произошли также в Феодосии, Судаке, Старом Крыму и Карасубазаре (Белогорске). В трех последних городах им удалось захватить власть. Председатель Судакского ревкома Суворов был арестован и зверски замучен (Гарчев, Кононенко, Мак-сименко, 1990, с. 96). Восставшие заняли деревни Кучук-Узень (ныне Малореченское), Корбек (Изобильное), Биюк-Ламбат (Малый Маяк; все — Алуштинского горсовета), Коуш (Шелковичное), Улу-Салу (Синапное; оба — Бахчисарайского района) и др. Движение охватило значительную территорию горного Крыма.

Татары обрушили гнев не только на большевиков, но и на местное христианское население, особенно греков, с которыми они отождествляли Советскую власть. (Обратим внимание, что как раз в это время — 22 апреля — праздновалась православная пасха). Громились греческие поселения.

Уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, 1905 г. рождения, рассказывала автору статьи, что столкновения с татарами происходили и на окраинах Ялты. Один из ее родственников, бежавший в город из Гурзуфа, где также шла резня христианского населения, был здесь схвачен и вскоре убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть. Повстанцы, видимо, были достаточно организованы. По свидетельству вернувшегося в мае на полуостров Дж. Сейдамета, «вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» (Sejdamet, 1990, S. 78).

Не имея возможности оказать сопротивление вторгшимся в Крым в нарушение Брестских договоренностей германцам и не дождавшись корабля из Севастополя, бежавшие в Ялту несколько членов руководства Республики Тавриды — А. Слуцкий, Я Тарвацкий, С. Новосельский, А. Коляденко, И. Финогенов, И. Семенов, С. Акимочкин и два члена Севастопольского Совета — решили добраться на автомобиле по побережью до Феодосии. 21 апреля у деревни юк-Ламбат они попали в засаду, устроенную повстанцами, и отправлены в Алушту. 22 и 23 апреля во время допросов арестованные подверглись пыткам и издевательствам, после чего, 24 апреля, были расстреляны в балке близ Алушты. Остаться в живых удалось только тяжелораненным Акимочкину и Семенову (Семенов 1933, с. 43—56).

Однако у большевиков еще были силы для сопротивления. Из Севастополя в Ялту прибыл миноносец с десантным отрядом, который вместе с местными красногвардейцами двинулся на Алушту. Как и в январе 1918 г., красногвардейцев и матросов поддержали многие греки, движимые жаждой мести. 23 апреля, в 12 км от Ялты, татарские повстанцы были разбиты, началось их преследование, сопровождавшееся насилиями по отношению к татарскому населению. Свидетельница Лидия Ломакина в показаниях упомянутому И. А. Бунину заметила о событиях в Кизилташе: «...Подступив к деревне, красногвардейцы и греки поставили в разных пунктах на шоссе пулеметы и начали обстреливать деревню; одновременно с тем ими произведены были поджоги... в тот же день началась ловля татар красногвардейцами и греками и стрельба по ним; через два-три дня после того деревня была подожжена в центре... пожар распространился на всю так называемую Старо-Мечетную часть Кизильташа, в коей выгорело до 20 домов; пожаром уничтожено и все находившееся в них имущество». Население в страхе разбегалось. Следователь констатировал, что «небольшая шайка красногвардейцев из греков-жителей г. Гурзуфа ... терроризировала жителей деревни, производя убийства и расстрелы татар, поджоги их домов, разграбление имущества и прочие насилия...» В селении было расстреляно 13 жителей. Их трупы были обнаружены в могилах и общих ямах обезображенными, «у некоторых... обрезаны уши и носы, разбиты прикладами головы..."; заметно, что их избивали камнями (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1219, л. 119—125).

Из местных жителей, по показаниям свидетелей, активную роль в зверствах сыграл немец П. Л. Бейерле. Однако конкретную вину его, кажется, так и не удалось доказать. Более того, он заявил, что еще 7 апреля, в районе Коуша, был убит его отец, а 18 апреля в Кизилташе убита мать, дом сожжен, имущество разграблено. Сам он был арестован татарами и содержался в Биюк-Ламбате, откуда его освободили большевики (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1219, л. 42, 45).

24 апреля красногвардейцы ЕОШЛИ В Алушту. Этот день,— пишет современник,— «является одним из печальнейших дней в истории уродливой большевистско-татарской борьбы. После обстрела Алушты артиллерийским огнем с миноносца разъяренные гибелью комиссаров матросы, сломав сопротив¬ление восставших, ворвались в городок. Рассыпавшись в по¬гоне за отступавшими по его узеньким улицам, они рубили без разбора всех попадавшихся им навстречу татар. Татарское население Алушты и окрестностных деревень, побросав свои очаги, бежало в горы и скрывалось там вплоть до того момента, когда матросские отряды, прошедшие с боем почти до Симферополя, были оттянуты в Ялту, а Алушту 27 апреля занял эскадрон немецких уланов» (Елагин 1992, с. 106).

Теперь — свидетельства алуштинских татар. Группа красногвардейцев ворвалась в дом Бекира Мемедова, где пряталось несколько жителей, и потребовала выдачи якобы скрывавшихся в доме эскадронцев. «Им заявили, что никаких эскадронцев нет, после чего они сделали обыск. Один из красногвардейцев — грек, ругаясь, стоя у лестницы, сказал, что вы еще будете воевать 100 раз, но за каждого убитого грека убьем 100 татар — весь Гурзуф мы перебили и вас всех сейчас перережем». Семеро мужчин были уведены в неизвестном направлении, и больше их никто не видел' (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1224, л. 4—6). Антитатарские погромы зафиксированы также в Никите и Ялте (ЦГАК, ф. 483, оп. 4, д. 1224, л. 7).

В Феодосии части красногвардейцев и матросов с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление. Затем большевистские отряды с боем взяли Судак (Гарчев, Кононенко, Максименко 1990, с. 96). В отдельных районах восстание продолжалось до 30 апреля, до окончательного падения Республики Тавриды.

Особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков, состоящая при Главнокомандующем вооруженными силами на Юге России, обобщив факты, собранные следственной комиссией Курултая, 24 июня 1919 г. в Екатеринодаре сделала заключение, что «за два, три дня апреля месяца убито мирных жителей более 200, уничтожено имущества, точно зарегистрированного, на 2 928 000 рублей, общий же ущерб, причиненный большевиками татарскому населению Алушты, Кизильташа, Дерекоя, Алупки и более мелких поселков, по приблизительному подсчету превышает 8 000 090 рублей. Тысячи жителей оказались нищими» (Фельштинский 1990, с. 47). Межнациональные столкновения продолжались в течение некоторого времени и после падения большевистской власти в Крыму.

Такова мрачная страница крымской истории времен начала гражданской войны. В описываемых событиях смешались классовая и национальная нетерпимость, бессмысленная ярость толпы, развязанные безнаказанностью инстинкты, да и просто желание поживиться за счет ближнего своего. В условиях хаоса и безвластия, наступления внешних сил, имевших собственные цели, появился «удобный» повод отомстить за прошлые обиды, ограбить и унизить, если не убить соседа. Будем знать и помнить об этом, дабы не допустить повторения в любой форме, ведь в гражданской войне не бывает и не может быть победителей.

ЛИТЕРАТУРА

Атлас М. Л. Борьба за Советы. Очерки по истории Советов в Крыму (1905—1919 гг.). Очерк. Киев, депон. № 432245. 1990.

Борьба за Советскую власть в Крыму. Документы и материалы. Симферополь: Крымиздат, 1957. Т.1.

Бош Е. Б. Год борьбы. Киев: Издательство политической литературы Украины, 1990.

Врангель П. Н. Воспоминания. Южный фронт (ноябрь 1916 г.— ноябрь 1920г.). Москва: ТЕРРА, 1992. Ч. I.

Гарчев П. I., Кононенко А. П., Максименко М. М. Республика Таврда. Київ: Видавництво політичної літератури України, 1990.

Де м е н т ь е в Н. Г., Зарубин А. Г. История Крыма. Симферополь: Атлас, 1993.

Елагин В. Националистические иллюзии крымских татар в революционные годы // Забвению не подлежит. (Из истории крымскотатарской государственности и Крыма). Казань: Татарское книжное издательство, 1992.

Зарубин А. Г. Из истории формирования Советской власти в Крыму (1905—1919 гг.). Очерк. Киев, депон. № 432245. 1990.

Зарубин А. Г., Зарубин В. Г. Крымскотатарское национальное движение в 1917 — начале 1918 гг. // История и археология Юго-Западного Крыма. Симферополь: Таврия, 1993.

Кащенко С. Г. Немецкое население Крыма в годы первой мировой войны // Проблемы истории Крыма: Тезисы докладов научной конференции 23—28 сентября. Симферополь: Редотдел Крымского управления по печати, 1991. Вып. 2.

О протоколах следственной комиссии Курултая // Советов В. Атлас М. Расстрел советского правительства Крымской Республики Тавриды. Симферополь, 1933.

Сеитбекиров Э. Впереди еще была борьба... // Авдет. 1992. 17 сентября.

Семенов И. Расстрел Совнаркома и Центрального исполнительного комитета Республики Тавриды в 1918 году. Воспоминания расстрелянного // Советов В. Атлас М. Расстрел Советского правительства Крымской Республики Тавриды. Симферополь, 1933.

Советов В., Атлас М. Расстрел Советского правительства Крымской республики Тавриды. Симферополь: Крымгиз, 1933.

Фельштинский Ю. Безумие во имя идей. Особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков, состоящая при Главнокомандующем вооруженными силами на юге России, сообщает: // Родина. 1990. № 10.

Южные Ведомости. 1917. 25 ноября.

Sejdamet Dz. Krym.//Zycie musulmanskie (The Islamic Life). 1990. Nr. 2—3 (Warszawa).

Опубликовано: Зарубин В.Г. К вопросу о восстании крымских татар в горном Крыму (1918 г.) // Проблемы истории и археологии Крыма. Симферополь: Таврия, 1994. С.225-235

В начале января Керчь и Феодосия с боями избавляются от эскадронцев. Рабочие, моряки, солдаты Феодосии, добыв оружие, попытались оказать вооруженное сопротивление войскам Директории. Одновременно они обратились к морякам Черноморского флота за помощью. В течение нескольких дней велись бои за Феодосию. Воевали рабочие и солдаты города, три боевых корабля, пришедшие из Севастополя, которые неоднократно производили обстрел из корабельных орудий городских застроек, матросы с кораблей участвовали в уличных боях. Эскадроны Штаба крымских войск были выбиты из города. Власть перешла к Военно-Революционному комитету, органу Советской власти.

Также моряки малых кораблей флота помогают рабочим Керчи противостоять крымско-татарским частям, обеспечить перевыборы и организовать новый, не подчиняющийся Директории городской Совет.

Неделю, до 15 января тяжелые бои за установление власти Советов велись под Ялтой. Эсминцы “Гаджибей”, “Керчь”, “Дионисий” своей артиллерией, доставленным оружием, участием команды вместе с частью жителей города способствовали поражению протатарских сил. Прошли аресты, грабежи, суды, расстрелы.

http://kro-krim.narod.ru/LITERAT/TATARI/sarubin.htm (ГосАрхивАРК ф. 483, оп. 4, д. 1285, л. 9, об.-10).)

«Межэтнические, по существу во многих случаях бытовые, конфликты обостряются. Так, татарское население, спасаясь от обстрела корабельной артиллерии черноморцев, покидает деревни Дерекой и Ай-Василь (ныне входящие в территорию г.Ялты), уходя в Биюк-Озенбаш (с.Счастливое Бахчисарайского района). Имущество и дома ушедших грабят «ялтинские, балаклавские «босяки», аутские, балаклавские греки... и жители Дерекоя — русские». Участник событий грек П.К.Харламбо объяснял случившееся побуждениями, «проистекавшими из племенной вражды греков к татарам»

Относительно бескровно Военно-революционные комитеты разогнали эскадронцев, пришли к власти в Алуште, Карасу-Базаре (Белогорске).

Поход к Евпатории задержался.

В Севастополе, как утверждают А.Г. и В.Г. Зарубины “Без победителей”, Гл 2 “матросы Черноморского флота, среди которых добрую часть составляла, если можно так выразиться, матросская чернь, беспартийная, не желавшая никому подчиняться, установили практически безраздельное господство в городе”.

Из-за сбоев в организации команд, представляющих различные политические партии, так называемое матросское братство, а также из-за потери времени на убеждения и требования, корабли для поддержки большевиков и рабочих Евпатории вышли с опозданием на два дня. Состав был дополнен рабочими Севастопольского порта. Четыре корабля участвовали в боях за город. 15 января при участии моряков с кораблей “Румыния”, “Трувор”, “Геркулес”, “Данай” после длительного обстрела из корабельных орудий и десанта отряды царских офицеров были разбиты, крымско – татарские части оставили город. "Братишки" припомнили офицерам их роль при установлении власти Крымского штаба в Евпатории, расстрел революционных активистов. Например, 12 января большевик Д. Караев “отправляется прямо в белогвардейское логово с требованием освободить арестованных. Однако белогвардейцы схватили его, зверски избили и ночью полуживого закопали в прибрежный песок.” http://www.krimoved-library.ru/books/drachuk-evpatoriya4.html

Также братва имела сведения об убийстве офицерами матросов – участников севастопольских кровавых событий 16-20 декабря. И отплатила. Опять, как и месяцем раньше матросы вымещали свою ненависть к царским офицерам расстрелами, самосудами, издевательствами. А заодно грабили, арестовывали зажиточных, состоятельных гражданах Евпатории, тех кому сытно жилось при свергнутом режиме. Не было власти, не было на тот момент силы, способной остановить грабежи и расстрелы. Военно - революционный комитет во главе с Н.Демышевым, созданный 14 января, получил власть благодаря тем же морякам, участвовал в арестах, готовился к созданию совета и выборам в него. До этого глава Евпаторийского ВРК возглавлял «Союз раненых, уволенных и эвакуированных воинов-солдат», который объединял около четырех тысяч человек. В январе 1918 г многие из членов этого Союза вступили в отряд Красной гвардии.

Чувствуя полную безнаказанность, поддержку всех политических сил флота, матросики три дня занимались кровавым разгулом и местью.

В материалах «Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков», которыми воспользовался Деникин при написании мемуаров, говорится по Евпатории:

«Арестовывали офицеров, лиц зажиточного класса и тех, на кого указывали как на контрреволюционеров. Арестованных отводили на пристань в помещение Русского общества пароходства и торговли, где в те дни непрерывно заседал временный военно-революционный комитет, образовавшийся частью из прибывших матросов, а частью пополненный большевиками и представителями крайних левых течений г. Евпатории. Обычно без опроса арестованных перевозили с пристани под усиленным конвоем на транспорт «Трувор», где и размещали по трюмам. За три-четыре дня было арестовано свыше 800 человек. Обхождение с арестованными было наглое, грубое, над ними издевались и первый день им ничего не давали есть. Бывали случаи, когда при задержании наносили раны и избивали до потери сознания».

Примечателен тот факт, что менее чем через месяц, в феврале 1918 на выборах в Совет города Евпатории из 20 мест большевики получили большинство - 12.

В Севастополе в январе – феврале 1918 ситуация также была непростой. Проходила демобилизация. “По воспоминаниям севастопольцев” Б. Никольский:

“В первую очередь с боевых кораблей и частей флота уходили матросы старших возрастов, имевшие стаж довоенной службы и честно прослужившие военные годы. После их ухода, к началу января значительную часть экипажей кораблей составляла молодежь, 1917 года призыва, среди которой преобладала, если так можно выразиться, матросская чернь – «ракло», не спешащая домой, не желавшая служить, и не желавшая никому подчиняться. Именно эта «революционная матросская масса» стала терроризировать офицеров и устанавливать свои порядки в городе.” От некоторой части неуправляемых, анархистски, бандитски настроенных моряков флот, Севастопольская власть пыталась избавиться их демобилизацией. Там же: “масса матросов, по сути, изгнанная с флота, разложенная многомесячным бездельем, вседозволенностью и почувствовавшая запах человеческой крови, устремилась нести в массы знамя революции. Очевидно и то, что более взрослые, домовитые, призванные из деревень устремились «…делить землю», обещанную Советской властью, призванные из промышленных районов бывшие пролетарии, также направились на родину и только люмпенизированная, часть этой публики, в большинстве своем увлеченная идеями мировой революции под знаменами анархизма, составила вооруженные отряды, направившиеся по всей необъятной России”… “активизировались анархистские группы, представлявшие реальную угрозу и для населения и для новой власти. В Сарабузе (поселок городского типа Гвардейское Симферопольского района ) отряд анархиста Пискунова терроризировал местный ревком. От действий анархиста Шмакова, завоевавшего «авторитет» в боях под Белгородом и назначенного начальником оперативной части Областного военно-революционного штаба, немало натерпелись и сами коммунисты, впоследствии с трудом его разоружившие.” (Отряд анархиста Шмакова зверствовал и под Симферополем, когда город уже был во власти Военно – революционного комитета.)

В первых числах января войска Крымского штаба подошли к Камышловскому мосту (с. Верхнесадовое), блокировав движение, захватив скот, объявив о блокаде города. Отряд матросов отстоял мост, оттеснил эскадронцев до станции Сюрень. А 12 января после воззвания Севастопольского ВРК «Революционный Севастополь в опасности» моряки, добровольцы - красногвардейцы, рабочие численностью около 3 тысяч разгромили войсковые формирования крымских татар и офицеров за Камышловским мостом, под Сюренью. Затем с боями взяли Бахчисарай.

В Симферополе на созванном заседании СНП по поводу наступления матросов - черноморцев и красногвардейцев проводилось обсуждение. Описывает В.А.Оболенский: «Зал заседания был битком набит публикой, больше, конечно, партийной. Шли горячие прения на тему о том, следует ли оказывать вооружённое сопротивление севастопольским матросам, вышедшим походным порядком через Бахчисарай на Симферополь» (Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.69)…. «Но вот явились два татарина — представители директории, и сообщили, что их глава, Джаффер Сейдаметов, отправил войска в Бахчисарай, что завтра должно произойти решительное сражение, в исходе которого они не сомневаются. Джаффер вполне уверен, что через несколько дней Севастополь будет в руках татарских войск, которые легко справятся с большевицкими бандами, лишёнными всякой дисциплины» (Там же).

Еще 2 января 1918 крымско-татарские эскадронцы захватывают Народный Дом в Симферополе. Из него выдворяются и разгоняются несколько функционирующих общественных, народных, политических организаций, комитетов профсоюзов. Здание становится резиденцией национального правительства. Бывший Губернский дом имеет еще и знаковый смысл, символ власти в Крыму. И с начала 1918 крымские татары заявляют о стремлении обеспечить для Директории всю полноту власти. (Говорится у Королев В.И. Таврическая губерния в революциях 1917 года. Симферополь, 1994)

Учитывая нарастающую силу севастопольских моряков и власти большевиков, 11-12 января Курултай рассматривает вопрос о возможности соглашения с Севастопольским Военно – революционном комитетом. Председатель Директории Ч. Челебиев предлагает создать вместе с большевиками, Советом народных представителей и Директорией новый орган власти с равным числом членов от каждой силы. Однако большинство лидеров Курултая - Сейдаметов, Айвазов, в том числе, верили в свои силы и победу над матросами. (Интересно: 1. Прими Курултай позицию своего лидера Челебиева, что бы было с царскими офицерами, служащими в Штабе Крымских войск. 2. Возможно, был шанс межнационального примирения, мирного сосуществования населения Крыма в1918 году).

В эти же дни, 12- 13 января началось восстание рабочих на Симферопольском аэропланном заводе Анатра. Рабочие завода 12 января вместе с рабочими железной дороги захватывают вокзал, почту, телеграф. Анатровцы 13 января создают Военно революционный комитет, который возглавляет большевик Ж. Миллер (Шепте). Предварительно вооружившись, они вместе с железнодорожниками, а также солдатами запаса, рабочими других предприятий формируют Красногвардейские отряды. Начинаются вооруженные столкновения с эскадронцами.

К жителям Крымской столицы Симферопольский ВРК обращается с воззванием

«13 января 1918 года.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Ко всем трудящимся гор. Симферополя и Таврической губернии!

Именем революции!

Товарищи! Великий переворот совершился. Город Симферополь — центр Таврической губернии — присоединился к рабоче-крестьянской власти великой Российской Советской республики...

Товарищи, будьте бдительными и крепко объединенными... Не допускайте никаких самосудов, погромов и беспорядков, а всех виновных в нарушении революционного порядка задерживайте и направляйте в распоряжение Военно-революционного комитета...

Да здравствует революция!

Да здравствует Совет Народных Комиссаров!

Да здравствует власть Советов рабочих и солдатских депутатов!

Председатель Военно-революционного комитета

Ж. Миллер»

( И. Гасско. Симферополь.“Таврия”. 1978 г)

14 января в город входят матросские отряды из Севастополя. Челебиев арестован. Сейдаметов скрывается, переправляется в Константинополь. В Симферополе устанавливается Советская власть.

В предгорьях, горах, отдаленных поселках поселяется эскадронцы с семьями, живет часть крымских татар.

В двадцатых числах января 1918 года Крым провозглашается Советским.

Через полтора месяца, 21 марта 1918 года Таврический ЦИК, избранный в Симферополе на 1-м Учредительном съезде Советов, ревкомов и земельных комитетов Таврической губернии (7—10 марта 1918), принял декреты о создании Таврической ССР. В составе РСФСР. Был сформирован СНК (8 большевиков и 4 левых эсера), председатель — А. И. Слуцкий

Изменено 7 декабря, 2012 пользователем ashihmin58

Rumlin · 13 ноября, 2012

К концу июня 1919 года деникенские войска перешли в наступление. Крым снова оказался в руках белогвардейцев. Начался белый террор - массовые аресты, репрессии, казни. Белогвардейский полевой суд в Симферополе приговорил к смертной казни Федора Романенко и Василия Вершадского за работу в советских органах, М.Устименко, П.Тупицына, А.Шнурова - по подозрению в агитации против деникенцев, Марию Петренко - за то, что она продавала на площади против казарм пирожки, завернутые в листовки, напечатанные при Советской власти. К четырем годам каторги был приговорен Ф.Х.Хургель лишь за то, что служил в. советском книжном магазине.

ashihmin58 · 13 ноября, 2012

В двадцатых числах апреля 1918 года после вторжения в Крым отрядов Центральной рады УНР и германских войск, часть правительства Таврической ССР вместе с председателем СНК Слуцким А.И. вынуждена была оставить Симферополь и пробираться через Керчь на Кавказ. У селения Биюк-Ламбат, они были схвачены и доставлены в Алушту. После пыток и издевательств 24 апреля 1918г были зверски расстреляны.

http://alushtalive.com/retro/mesto-rasstrela-chlenov-cik-i-snk-sovetskoy-socialisticheskoy-respubliki-tavridy.html

http://s019.radikal.ru/i600/1211/1f/49dfa3c8625d.jpg

Изменено 13 ноября, 2012 пользователем ashihmin58

ashihmin58 · 25 ноября, 2012

Об Учредительном Собрании.

Оно открылось 5 января 1918

Что представлял Петроград в конце 1917 года?

Обстановка определялась даже не как криминальная, а как разгул бандитизма и грабежей.

Участников много:

-буржуазные элементы, спаивающие рабочих и матросов, подсказывающие им места нахождения винных погребов, подстрекающие их на погромы;

-матросы, большинство которых - анархисты (огромные толпы), понимавшие революцию как безнаказанность и волю, как право отбирать (экспроприировать) ценности;

-провокаторы, представители многих политических партий, организующие сопротивление Советской власти и саботаж, использующие любой повод, чтобы разрушить наводимый порядок;

-военные – офицеры, наносящие любыми способами вред власти рабочих и крестьян;

-огромное число, уголовников царского режима, выпущенных Керенским по амнистии (многие переодетые в революционные одежды, прикрывались революционными лозунгами, воззваниями, издевались над законами страны, искусно находили прорехи в указах и распоряжениях).

Очерки истории Ленинграда. с. 126. С.Б. Ульянова: “…Контрреволюция не гнушалась использовать для достижения своих целей самые грязные приемы. Опираясь на несознательность части трудящихся, стойкость пережитков прошлого, буржуазия пыталась организовать в городах беспорядки, саботаж. Для этого она широко привлекала анархистские и уголовные элементы, руками которых организовывала мятежи и погромы.”

"Город оказался беззащитной добычей погромного элемента, хулиганья, погромной агитации и ножевых расправ. Это была мутная вода, в которой контрреволюции легко было удить рыбку и пачкать грязью лицо революции", - так писал в своих воспоминаниях Н.И. Подвойский, бывший в то время председателем Петроградского военно-революционного комитета.( Рабочие Ленинграда в борьбе за победу социализма. С. 39.)

4 декабря 1917 г. Петросовет создает Особый комитет по борьбе с погромами. Председателем Комитета назначается сначала Благонравов, затем Бонч-Бруевич (с декабря 1917 по март 1918). Комитету предоставляется военная сила, предписывается «уничтожить винные склады, очистить Петроград от хулиганских банд, разоружить и арестовать всех, порочивших себя участием в пьянстве и разгроме».

Для выполнения этой задачи Особому комитету были даны широкие полномочия. (Очерки истории Ленинграда. С. 127.)

В народном Комиссариате также создается 7 декабря ВЧК с председателем Дзержинским, задачи которой шире, но и в их число входит борьба с саботажем, провокациями, разбоями, контрреволюцией.

В декабре большевики готовятся к Учредительному собранию.

Пресекаются попытки контрреволюционного «Союза защиты Учредительного собрания», самочинно открыть заседание собрания в помещении Вольного экономического общества. 28 ноября 1917

Ленин разрабатывает и публикует Тезисы к Учредительному собранию ( Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 426—42

(До 11декабря). Проводится развернутая работа по перевыборам членов Учредительного собрания большевистской фракции. Прошло время, изменились критерии отбора, за ноябрь – декабрь на местах определились новые коммунистические лидеры. Требовалось время на замену устава фракции, согласование ее работы.

Написанное Лениным (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 149) разъяснение «Об открытии Учредительного собрания» публикуется в № 207 газеты «Правда» и № 204 газеты «Известия».

4 декабря открывается кредит для выдачи суточных и проездных членам Учредительного собрания.

Выделяются ассигновании средств на содержание гостиницы «Астория» для депутаток Учредительного собрания.

Вот такая ситуация складывалась на момент открытия Учредительного собрания.

Изменено 25 ноября, 2012 пользователем ashihmin58

ashihmin58 · 25 ноября, 2012

Об Учредительном собрании

Чем ближе становился день открытия Собрания, тем активнее работали все оппозиционные большевикам партии, тем искуснее становились провокаторы.

Нужно добавить и то, что Советская власть, руководство большевистской партии пытались отсрочить начало заседаний Учредительного собрания, переизбрать депутатов от коммунистов, сформировать единую стратегию, а также улучшить положение в Петрограде, стране.

Агитаторы выступали на митингах перед рабочими петроградских заводов, на собраниях матросов и солдат в воинских частях, среди мирного, но уже напуганного населения. Указывали на недостатки правления, обвиняли в создавшейся обстановке Совнарком.

В газетах было много критики, карикатур.

Работа партий не была бесполезной.

В поддержку Учредительного собрания 5 января было организовано шествие к Таврическому дворцу. Принимали участие в демонстрации более 10 тысяч граждан различных социальных слоев. В том числе рабочие, крестьяне, солдаты.

«... (3 января) Благонравов ввел в Петрограде военное положение, оправдывая этот шаг необходимостью обезопасить Советскую власть от посягательства, запланированного на 5 января. В указе о введении военного положения Благонравов предупредил граждан, что все попытки погромов будут подавляться вооруженной силой, что отказ подчиняться постановлениям правительства подлежит суровому наказанию и что, начиная с 5 января, все попытки контрреволюционных групп приблизиться к Таврическому дворцу или Смольному будут пресекаться вооруженным путем»… «Инструкции, специально изданные для участников демонстрации, организованной Союзом защиты Учредительного собрания, предписывали, что они должны пройти мимо Таврического дворца без остановки. Однако запрет даже приближаться к окрестностям дворца делал кровавое столкновение между защитниками Учредительного собрания и защитниками Советской власти неизбежным». (http://leninism.su/index.php?option=com_content&view=article&id=4056%3Abolsheviki-u-vlasti-pervyj-god-sovetskoj-epoxi-v-petrograde&catid=30%3Alibrary&Itemid=37&limitstart=5)

4 января, Урицкий, комиссар СНК по выборам в Учредительное собрание, член Чрезвычайного военного штаба по организации охраны порядка в Петрограде, комендант Таврического дворца в дни созыва Учредительного Собрания, понимая взрывоопасность обстановки и возможность массовых хулиганских или уголовных действий, издает указ о запрете каких – либо массовых мероприятий вблизи места проведения Собрания.

Обеспечить порядок вокруг Таврического дворца распоряжением наркома по морским делам Дыбенко, было поручено балтийским морякам, красногвардейцам и латышским стрелкам. Внутри помещение охранялось матросами-анархистами, с которыми договорился Дыбенко. Руководил охраной матрос Железняк (Железняков).

Утром 5 января многотысячным (по оценке власти 20 тысяч человек)колоннам демонстрантов в поддержку Учредительного собрания преграждали путь матросы. После уговоров и требований выполнять распоряжение Урицкого, противостояние обычно заканчивалось стрельбой, изъятием и уничтожением транспарантов и знамен. Трудно определить, что было бы лучше. Пропустить многотысячную толпу к зданию и в сам Таврический дворец или показать, что большевики обладают властью, способны обеспечить порядок в городе, перед дворцом.

В результате применения оружия шествия останавливались, распадались. Стрельба со стороны матросов и красногвардейцев в основном велась в воздух.

«В период от полудня до заката северный конец Литейного проспекта, особенно в местах пересечения с улицами, ведущими к окрестностям Таврического дворца, фактически превратился в боевую зону, и блестевшие на солнце сугробы вскоре покраснели от крови демонстрантов. Так, остановленная баррикадой на Кирочной улице, толпа, по некоторым оценкам, из десяти тысяч человек, с пением и транспарантами, попыталась прорваться к Таврическому дворцу по Фурштатской улице, но была остановлена красногвардейцами и солдатами в полном боевом снаряжении. Практически без предупреждения военные открыли огонь по толпе из винтовок и пулеметов. Стрельба продолжалась добрых четверть часа, в течение которых несколько демонстрантов были убиты и ранены» ( Новая жизнь. 1918. 6 января. с.2.).

Там же: «Немногим более удачливыми оказались те участники шествия, которые попытались обойти эту зону по более дальним, боковым улицам. Например, несколько тысяч демонстрантов, пытавшихся приблизиться к Таврическому дворцу с юга по Преображенской улице, были остановлены солдатами в Саперном переулке. Приказав толпе поворачивать назад и получив отказ, военные открыли огонь, убив двоих и ранив одиннадцать человек».

Наш век. 1918. 6 января. с.2. «Примерно в это же время одна из самых больших процессий дня также попыталась обойти баррикады на Литейном с юга, на сей раз по Бассейной улице. Первые, предупредительные, выстрелы их не остановили. Но на пересечении Преображенской улицы и Гродненского переулка, откуда уже виднелись окрестности Таврического дворца, они попали под огонь окопавшихся в снегу красногвардейцев и были рассеяны. Несколько демонстрантов были убиты или получили серьезные пулевые ранения. Другие пострадали от грубого обращения со стороны военных».

Всего погибших было двадцать человек, сотни раненных. Если матросы с пулеметами открыли бы огонь по демонстрантам, то из многотысячного скопления людей двадцатью жертвами не обошлось бы.

Во второй половине дня порядок был восстановлен, вечером в 16 часов открылось заседание.

Свердлов от имени ВЦИК зачитал Декларацию прав трудящихся и обратился к собранию с просьбой признать советскую власть, ее дикреты.

На заседании до этого выступал Шевцов, на обращение Свердлова большинство Собрания не отреагировало. Затем был избран председатель – Чернов, заслушана его речь. Выступали также: Бухарин, Пумпянский, Штейнберг (нарком юстиции) и др. Большой отклик получило выступлении крестьянского делегата Сорокина.

Во время первого голосования большинством было принято решение игнорировать Советы, их декреты и предлагаемую Декларацию прав трудящихся, а верховной политической властью в России признать Учредительное собрание.

После перерыва, в час ночи большевики покинули собрание. В четвертом часу ушли из собрания левые эсеры.

Через некоторое время матрос Железняк с ведома своего начальника, Дыбенко, произнес известную фразу: “Караул устал”,… Я получил инструкцию передать Вам, чтобы все расходились».

Караул снимал с себя обязательство охранять делегатов. В зале находилось много развязанной, пьяной, агрессивной публики (зрителей). Те дерзко вели себя, ходили по залу, занимали свободные места. Да и некоторые матросы - анархисты, охрана казалась подвыпившей. Часть из них, куражась перед заседавшими, демонстративно лязгали затворами своих винтовок. Последние члены собрания покидали Таврический дворец ранним утром 6 января.

Вечером 6 января часть делегатов, прибыв к Таврическому дворцу, обнаружила его закрытым и разошлась.

7 января стало известно, а 9 января в газетах был опубликован Декрет о роспуске Учредительного собрания.

10 января в том же Таврическом дворце открывается III Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов, а 13 января он объединяется с III Всероссийским съездом Советов крестьянских депутатов. Этот съезд заменил собой Учредительное собрание, до 18 января утвердил Декларацию прав трудящихся и эксплуатируемого населения, обсудил доклад о социализации земли, принял общие и принципиальные положения закона о земле, признал власть Советов, а в названии правительства убрал приставку «временное».

Изменено 25 ноября, 2012 пользователем ashihmin58

Rumlin · 8 ноября, 2015

К теме белого террора в тот же период Сибири

Генерал-майор Уильям Сидней Грэйвс (William Sidney Graves, 1865—1940) командовал экспедиционным корпусом армии США в Сибири в 1918—1920 годах. Выйдя на пенсию, генерал — честный американский вояка, для которого интересы своей страны и своих людей стояли превыше всего остального — написал книжку «America's Siberian Adventure (1918—1920)». Её у нас даже издавали — в 1932 году, тиражом 5000 экз. С тех пор её часто вспоминают и иногда цитируют по кусочкам, но в целом виде на русском языке найти её я так и не смог; а чтение — преинтересное.

Адмирал Колчак окружил себя бывшими царскими чиновниками, а поскольку крестьяне не хотели брать в руки оружие и жертвовать своими жизнями ради возвращения этих людей к власти, их избивали, пороли кнутами и хладнокровно убивали тысячами, после чего мир и называл их «большевиками». В Сибири слово «большевик» означает
человека, который ни словом, ни делом не поддерживает возвращение к власти в России представителей самодержавия.

Солдаты Семёнова и Калмыкова под защитой японских войск бродили по стране как дикие звери, убивая и грабя людей; при желании Японии эти убийства могли бы прекратиться за день. Если по поводу этих жестоких убийств возникали вопросы, в ответ говорилось, что убитые были большевиками, и это объяснение, очевидно, вполне устраивало мир. Условия в Восточной Сибири были ужасными, и там не было ничего дешевле человеческой жизни.

Там совершались ужасные убийства, но совершались не большевиками, как думает мир. Буду далёк от всякого преувеличения, если скажу, что на каждого убитого большевиками в Восточной Сибири приходится сто убитых антибольшевиками.

По мнению японских представителей и их платных марионеток в Сибири, большевиками были все русские, не желавшие взять в руки оружие и воевать за Семёнова, Калмыкова, Розанова, Иванова-Ринова; а ведь в уголовных архивах США не найдёшь персонажей хуже. По мнению британских и французских представителей, большевиками были все, кто не желал браться за оружие и воевать за Колчака.

http://niramas.livejournal.com/38353.html

Simfosaur · 23 января, 2017

Сергей Ченнык

Крымская трагедия, о которой предпочитают не вспоминать

Об этой существенной части крымской истории долгие годы старались не вспоминать 26 ноября 1920 года в Крыму произошла трагедия, которая и сегодня мало известна. Слишком уж тема неудобная.

Махновцы, 1920 год.

Автор идеи

Имя Нестора Махно в годы Гражданской войны было поистине легендарным. Не менее легендарным стало имя ближайшего его соратника Семёна Каретникова. Бывший крестьянин, партизан и анархист оказался одним из самых талантливых командиров, противостоявших Белой гвардии, имевший «выдающийся военный талант». Немногословный, собранный и основательный, он стал прекрасным заместителем вождя анархистов. Именно ему принадлежит идея манёвренной партизанской войны, столь успешно применявшаяся анархистами.

Он возглавлял специальную комиссию, через которую проходили пленные красноармейцы, и не одному из них крестьянская рассудительность Каретникова спасла жизнь. 25 октября 1920 года именно в его руки Махно передал руководство повстанческой армией, когда после заключения очередного соглашения с большевиками его армия пошла на Крым. В первых же боях была разбита большая группа врангелевцев, взято в плен около 4000 солдат. А в начале ноября махновцы вместе с красными войсками уже под Перекопом. 29 октября, продавив оборону марковской дивизии, группа Каретникова заняла Мелитополь.

Культпросвет Крымской группы проводил идеи анархизма, распространяя листовки, устраивая собрания и митинги. Никто из махновцев, в том числе и сам Каретников, не верил в продолжительность и прочность соглашения с большевиками Боевая задача ставилась жёстко: «Овладеть Крымским полуостровом атакой, открытой силой, не останавливаясь перед жертвами…» Плоский длиной 30 км перешеек, последние 7 км перед Турецким валом простреливались артиллерией. Огневая мощь укреплений дополнялась орудиями Черноморского флота, обстреливавшего наступающих с моря.

«Боится нас комиссария!»

По приказу Фрунзе группа Каретникова должна была 4 ноября войти в Крым. Но, даже делая из махновцев главную ударную силу, Фрунзе не доверял им. По воспоминаниям агента ЧК Спектора, Крымская группа «как бы контролировалась с флангов 15-й стрелковой дивизией и Особой кавалерийской бригадой 1-й конной. Позади стояла Латышская стрелковая дивизия. В штабной избе Каретников тыкал пальцем в карту: «Боится нас комиссария! Ишь, как берегут…»

Под шквальным огнём 3 тысячи махновских всадников и 450 пулемётных тачанок при 11-градусном морозе форсировали Сиваш. За ними шли 7-я и 16-я кавдивизии красных. В ночь на 9 ноября, узнав о переправе подкреплений на Литовский, Врангель приказал отвести войска с Турецкого вала на Юшуньские позиции.

Смели в минуты

Едва ли не решающим моментом Крымской операции стал разгром пулемётным полком Кожина последней надежды Врангеля – кавалерийского корпуса генерала Барбовича. Опубликованные в годы советской власти воспоминания участников Гражданской в Крыму замалчивают участие в этом бою махновцев. Но постоянно упоминаемые ими 250 пулемётных тачанок, решивших исход сражения, почти точно совпадают с численностью 1-го пулемётного полка Кожина. Кроме того, у красных никогда не было таких пулемётных соединений – изобретения народного умельца Каретникова. Наконец, тактические подробности боя – не что иное, как «приём имитации встречной атаки», – традиционная тактика махновцев.

При столкновении с кавалерией Барбовича у Карповой Балки Каретников поставил за красной конницей Миронова полк Кожина. И, когда до конной лавы белых оставалась тысяча шагов, мироновцы разъехались, подставив её под огонь пулемётного полка. 250 одновременно открывших огонь пулемётов в минуты смели белую кавалерию, а короткая дистанция сделала спасение невозможным. Разгром довершила беспощадная махновская конница.

Конец соглашению

Роль махновцев в очищении Крыма от врангелевцев была значительной. Под командованием Каретникова находился цвет махновских войск: 2400 сабель, 1900 штыков, 450 пулемётов и 32 орудия. Первой вошла в Крым конница под руководством Марченко, крестьянина-анархиста, за ней – легендарный пулемётный полк Кожина. Упорство и смелость наступавших повстанцев оправдали себя. Ворвавшись в Крым, Каретников двинул все свои части прямо на Симферополь, который и был взят ими к середине ноября. Отряды махновцев участвовали во взятии Евпатории, Севастополя, Керчи, Ялты. 15 ноября по приказу командарма 2-й Конной армии махновцы разместились в Евпатории для несения гарнизонной службы.

В Симферополе начал активно действовать пропагандистский аппарат Каретникова. Культпросвет Крымской группы проводил идеи анархизма, распространяя листовки, устраивая собрания и митинги. Никто из махновцев, в том числе и сам Каретников, не верил в продолжительность и прочность соглашения с большевиками. Как только в Гуляйполе прибыла из полевого штаба Крымской группы телеграмма, что отряды повстанческой армии в Крыму и берут Симферополь, помощник Махно Василевский воскликнул: «Конец соглашению! Ручаюсь чем угодно, что через неделю большевики будут громить нас».

Без пощады

Это было сказано 15 ноября, а 26 большевики напали на махновское командование и войска в Крыму. Повод – анархисты якобы готовили восстание против советской власти. Махно, кроме того, обвинялся в том, что отказался идти на Кавказский фронт, собирал крестьян, готовя армию против советского правительства, и, вместо того чтобы воевать в Крыму с Врангелем, воевал в тылу с Красной армией.

В Симферополе Каретников был вызван советским командованием под предлогом военного совещания и по дороге убит. Начальник полевого штаба Гавриленко, члены штаба и некоторые командиры получили приказ прибыть для обсуждения оперативных дел армии и сразу же расстреляны. Штаб группы (40 человек) блокировали в Симферополе и полностью уничтожили. Фрунзе имел на руках телеграмму Ленина: «Всех анархистов арестовать, обвинив их в контрреволюционных преступлениях!»

Махновцы оказались зажаты в Крыму. Выход за пределы полуострова был отрезан. Командование повстанцами принял начальник кавалерии Марченко. Его части снялись с позиций у Евпатории и начали движение на север. Некоторые красные части, не желая воевать против боевых товарищей, которых они уважали за храбрость и силу духа, не только расступались перед ними, но и переходили на их сторону. Так, 28 ноября к махновцам присоединилась группа красноармейцев из 155-й дивизии, их соратников по переходу через Сиваш и боям на Литовском полуострове. Но на плечах повстанцев висели латышские части и красные курсанты. От них не было пощады никому.

Уже на выходе из Крыма страшный удар нанесла махновцам терпеливо поджидавшая их там легендарная 1-я Конная армия. Из Крыма пробился только отряд из 250 человек.

Источник: https://gazetacrimea...-souzniki-24398

Neinsager · 23 января, 2017

которая и сегодня мало известна

Как же раздражает этот журналистский штамп :angry:

BHyK · 24 мая, 2017

В Симферополе Каретников был вызван советским командованием под предлогом военного совещания и по дороге убит. Начальник полевого штаба Гавриленко, члены штаба и некоторые командиры получили приказ прибыть для обсуждения оперативных дел армии и сразу же расстреляны

Может в Мелитополе его расстреляли?

Есть и другие воспоминания

http://ru.rodovid.org/wk/Запись:389425

qrim_alex · 30 мая, 2017

"БѢЛЫЙ КРЕСТЪ", воинское благотворит. об-во. Цѣль — оказывать помощь: а) нуждающимся воинамъ, потерявшимъ здоровье на службѣ, ихъ дѣтямъ, женамъ и вдовамъ и б) въ особо уважит. случаяхъ — лицамъ, состоящимъ на дѣйств. воен. службѣ, а также уволен. въ отставку не по болѣзни и ихъ семействамъ, если лица эти пострадали отъ какихъ-либо исключит. обстоятельствъ или обременены многочисл. семействомъ. Об-во выдаетъ пособія деньгами и вещами, помѣщаетъ сыновей оф-ровъ, имѣющихъ право быть принятыми на каз. счетъ въ кад. к-са, въ принадлежащую об-ву школу-пріютъ, ходатайствуетъ о помѣщеніи престарѣл. и больныхъ въ богадѣльни и больницы, а дѣтей ихъ въ пріюты, школы и пр. Об-во м. устраивать общежитія, пріюты, пансіоны для учащихся, дома призрѣнія: для убогихъ и т. п. Б. К. состоитъ изъ неогранич. числа членовъ: почетн., пожизн., дѣйств. и сотрудниковъ. Членами м. б. совершеннолѣтнія лица обоего пола, за исключ. учащихся въ уч. завед., н. ч. дѣйств. службы и лицъ, ограниченныхъ въ, правахъ или опороченныхъ по суду. Званіе поч. члена м. б. присвоено общимъ собраніемъ: а) лицамъ, внесшимъ въ пользу об-ва единовр-но не менѣе 500 р. и б) лицамъ, оказавшимъ об-ву особ. услуги. Члены об-ва обязаны вносить: а) дѣйствит. — ежегодно не менѣе 6 р. и б) пожизн. — единовр-но не менѣе 100 р. Въ чл.-сотрудники. избираются лица, изъявившія готовность безвозмездно содѣйствовать цѣлямъ об-ва личн. трудомъ или своими знаніями. Для чл.-оф-ровъ, состоящихъ на дѣйств. службѣ, допускается разсрочка платежа ежег. взносовъ по 50 коп. въ мѣс. чрезъ казначеевъ. Всѣ поч. члены имѣютъ право носить, въ видѣ брелока, особ. Высоч. утвержд., жетонъ, право ношенія какового, м. б. предоставляемо и членамъ проч. категорій и посторон. лицамъ, извѣстнымъ своею выдающ. и полез. для об-ва дѣят-стью. Упр-ніе дѣлами об-ва возлагается: а) на ком-тъ въ Спб. (Очаковская ул., д. № 4—6), б) правленія въ друг. городахъ и в) общія собранія чл.: главное — въ Спб. и мѣстныя — въ провинціи. Об-во состоитъ подъ Август. покровительствомъ Е. И. В. В. К. Михаила Александровича и находится въ вѣдѣніи мин-ства вн. дѣлъ. Къ 1 янв. 1910 г. денеж. средства об-ва составляли 288.650 р., недвижимость и инвентарь школы ок. 250 т. р. Гл. благотворит. учрежденіемъ Б. Кр. является школа-пріютъ въ Спб., какъ вполнѣ организованное уч. завед. подготовит. характера, дающее пріютъ, первонач. обученіе и воспитаніе сыновьямъ оф-ровъ, пострадавшихъ на войнѣ или потерявшихъ здоровье при условіяхъ мирн. службы. Сыновья священниковъ, врачей и чиновн. воен. вѣд-ва, а также и всѣхъ вообще чиновъ морск. службы, покровительству об-ва по уст. не подлежатъ. Установленный штатъ школы 100—120 чел. Въ пріютъ-школу принимаются только малолѣтніе (7—10 л.), имѣющіе по закону право на поступленіе въ кад. к-са на иждивеніе прав-ства. За 15 л., до 1910 г., об-вомъ опредѣлено въ кад. к-са и др. уч. завед. 402 питомца. ("Русск. Инв." 1910 г., № 262).

Яндекс.Словари › Военная энциклопедия, 1911-1914

Simfosaur · 8 июня, 2017

В. Альмендингер^[198]

ПАДЕНИЕ СИМФЕРОПОЛЯ В ЯНВАРЕ 1918 ГОДА^[199]

В это время в Крыму было неспокойно, и каждый момент можно было ожидать перехода власти в руки большевиков. Крым был отрезан от своего военного центра в Одессе, и в Симферополе был организован (в рамках краевого татарского правительства) «штаб Крымских войск», во главе которого стоял военный министр краевого правительства адвокат Сейдамет. У него начальником штаба был Генштаба полковник, фамилии которого я, к сожалению, не помню. Ближайшим же помощником начальника штаба был Генштаба полковник Достовалов. «Штаб Крымских войск» помещался в Офицерском собрании Крымского Конного полка. Вот здесь совершенно случайно и неожиданно для меня произошло знакомство с полковником

Достоваловым, о роли которого в эти дни мне и хотелось бы рассказать.

Очутившись в Симферополе 18 декабря 1917 года по месту своего происхождения (согласно приказа штаба Одесского военного округа), я был зачислен в 33–й пехотный запасный полк, но там никакого особого назначения не получил. В сочельник вечером я отправился в гимназическую церковь на Екатерининской улице. Падал снег. Не доходя церкви, в темноте, меня кто-то окликнул. Смотрю — поручик Козин, офицер Брестского пехотного полка, который был со мной короткое время в запасном батальоне в Харькове в декабре 1914 года, с того времени я с ним не встречался и был поражен, как он после трех лет и в темноте мог узнать меня. Разговорились об общем положении, и он мне сказал: «Завтра утром в собрании Крымского конного полка будет собрание офицеров. Приходи». По какому случаю и кто собирал офицеров, он не мог мне объяснить.

Учитывая неясное положение в Симферополе (я приехал из Орехова, где стоял запасный полк моей 4–й строевой дивизии), я решил пойти на это собрание, тем более что жил совсем недалеко.

Утром 25 декабря, придя в Офицерское собрание, в комнате направо от входа я увидел группу офицеров человек в десять (все штаб–офицеры). Зайдя туда, я встретил там знавших меня еще перед войной полковника Харагезяна ^[200] и полковника Готшалька ^[201] (оба — офицеры 51–го Литовского полка). У них я осведомился о собрании офицеров. Они ничего о собрании не знали, но сказали, что они позваны сюда, но для какой цели — им не известно. Было впечатление, что были приглашены только штаб–офицеры, и я, будучи штабс–капитаном, решил уходить. Они, однако, настояли, чтобы я остался. Ждали мы часа полтора — никто никого никуда не звал и никто не приходил. Вдруг в дверях появился элегантный, одетый с иголочки Генштаба полковник. Представился — полковник Достовалов. Он объяснил, что собрал присутствующих по очень важному делу, и, так как эта комната не была удобна для разговоров, предложил пройти с ним на хоры в главном зале, где можно будет спокойно обсуждать. Большой главный зал собрания был занят разными отделениями штаба — вдоль стен стояли столы, за которыми работали офицеры и писаря.

На хорах, занявши места вокруг стола, началось первое заседание. После представления каждого из присутствующих полковник Достовалов начал объяснять вопрос, по поводу которого совещание было созвано. Прежде всего бросилось в глаза обстоятельство: совершенно случайный состав участников совещания (как я, например). Суть вопроса была в следующем: Крым в настоящее время является отдельной военной единицей, так как отрезан от штаба округа в Одессе; в Крыму пока что у власти краевое правительство, однако большевики, особенно в Севастополе, развивают большую пропаганду между рабочими и матросами, и можно ожидать, что в скором времени они постараются взять в свои руки власть в Крыму; войск, верных правительству, или, вернее, надежных в случае восстания, в Симферополе или в других городах Крыма почти нет — в Симферополе была часть Крымского конного полка, прибывшего с фронта, и запасные полки, но на них надеяться трудно, учитывая такое положение, штаб решил организовать из числа надежного населения своего рода «самооборону». Как это организовать и как провести в жизнь — предстояло решить нашему собранию. Здесь необходимо заметить, что все присутствовавшие были офицеры с фронта, прибывшие в Крым сравнительно недавно, мало знакомые с обстановкой тыла, а некоторые не были даже уроженцами Крыма. На этот, по нашему мнению, недостаток сразу же было обращено внимание полковника Достовалова. Но положение было серьезное, и нужно было что-то делать!

Ежедневно в течение семи — десяти дней, по нескольку часов в день, в совещаниях разбирались все возможные способы организации — говорилось очень много, особенно Достоваловым, и в результате была принята и одобрена Достоваловым и штабом схема создания так называемого «Ополчения защиты народов Крыма». Между прочим, только для выбора соответствующего названия было истрачено около двух заседаний — оно должно было не только отвечать времени и своему назначению, но быть и «импонирующим». Схема была такова, во главе «Ополчения защиты народов Крыма», как его начальник, становится полковник Достовалов; начальником его штаба назначается полковник Готшальк (он был старший по возрасту), организация распространяется на всю территорию Крыма и делится на отделы (район отдела — уезд); во главе каждого отдела становится один из нас, отправляется в уездный город и там проводит организацию в жизнь. Организация на местах должна проводиться следующим образом: в распоряжение начальника отдела выдается необходимое количество винтовок и патронов; указывается место для его центра; прибывши на место, начальник отдела, при посредстве местных властей, должен найти среди населения подходящий элемент, обучить владению оружием и, в случае возникновения беспорядков (восстаний), использовать набранных «ополченцев» в помощь местным властям. Когда схема была принята и утверждена, очень большую заботу проявил полковник Достовалов по отношению к вопросу формальному — какого рода печати и штемпеля мы должны иметь, отправляясь на места. Затративши мною времени на обсуждение этого вопроса, штемпеля и печати были заказаны (события, однако, опередили их изготовление). Дальше встал важный вопрос, кто из нас примет какой уезд: в результате это было предоставлено выбрать каждому. Здесь следует сказать, что никто из нас не мог себе точно представить детали предстоящей работы: общее и политическое положение в тот момент в каждом уезде было различное, а объяснения обстановки в уездах получить от Достовалова не было возможно. Я лично, например, выбрал Евпаторийский уезд. Почему? Только потому, что в Евпатории имел знакомых. Так делали и другие. Приблизительно 5–го или 6 января подполковник X. (фамилии не помню — туркестанский стрелок), выбравший Феодосийский уезд, получивши документы и все необходимое, отправился к месту своего назначения в Феодосию. Но… через два дня он возвратился обратно с сообщением, что сделать что-либо там невозможно. Этого, конечно, можно было ожидать.

Сразу после приезда подполковника X. стало ясно, что все задуманное, на что было затрачено много времени и труда, была мера с негодными средствами: делалось штабом (полковником Достоваловым) только для того, чтобы что-то делать. Ведь штабу должна была быть известна общая и политическая обстановка, а та была в тот момент совершенно неподходящая для создания новой сложной организации, как народное ополчение. Для такой организации было необходимо прежде всего время, такового уже не было. Ведь офицер, принявший отдел (уезд) должен был быть знаком не только с общей обстановкой, но, главное, он должен был иметь время для ознакомления на месте с администрацией, состоянием населения, выбором надежных лиц, выбором надежных помощников и т. п. Никакой ориентировки о положении Достовалов не давал, по–видимому, и сам штаб был ориентирован обо всем весьма плохо (умышленно или по небрежности), что показали последовавшие через несколько дней события. Крым и, в частности, Симферополь были уже на вулкане событий. В Севастополе у власти уже были большевики.

В Симферополе в конце декабря начали формироваться три офицерские роты. События стали развиваться быстрее, чем нам, рядовым офицерам, представлялось. В штабе, казалось, работа проходила нормально; наш, офицеров «ополчения», отъезд на места назначения задерживался, но было приказано являться ежедневно в штаб к полковнику Готшальку за получением информации.

Утром 10 января, как всегда, я явился в штаб, и полковник Готшальк сообщил новое распоряжение: полковник Достовалов приказал офицерам «ополчения» нести дежурство на железнодорожной станции Симферополь с целью контроля поездов, проходящих с севера на юг и обратно, и это — несмотря на присутствие на вокзале коменданта станции. Дежурный подчинялся непосредственно штабу. В этот день к полковнику Готшальку явился только один я, и он сейчас же предложил мне к 12 часам отправиться на вокзал и сменить находившегося там с прошлого дня капитана К. (фамилию точно не помню). Здесь мне пришлось быть свидетелем нового «действа» штаба (полковника Достовалова).

В назначенное время я прибыл на вокзал, и капитан, передавая мне дежурство, сообщил, что с севера идет товарно–пассажирский поезд, в составе которого есть один вагон со снарядами и амуницией и несколько пассажирских вагонов с большой группой матросов. Он сообщил уже об этом в штаб, и оттуда получено приказание: поезд задержать перед мостом через Салгир, вагон со снарядами разгрузить там, а по приходе поезда на станцию всех матросов высадить и задержать (арестовать). Для ареста матросов дается в мое распоряжение станционная комендантская команда человек из 15. Разгрузка вагона была произведена особой командой, посланной из штаба.

Вскоре дежурный по станции чиновник сообщил, что вагон со снарядами уже разгружен и что поезд направляется на станцию. Комендантская команда вышла на платформу, и поезд медленно подошел к станции. Немедленно солдаты комендантской команды (все татары) начали выводить из вагонов матросов, которые, ничего не понимая, беспрекословно выходили и были собраны в зале 3–го класса. У входов в зал были поставлены часовые, и я немедленно доложил в штаб полковнику Готшальку по телефону, что приказание исполнено: матросы, около 150 человек, задержаны и находятся под охраной в зале 3–го класса. Матросы были спокойны и недоумевали, почему их задержали: большинство из них возвращалось в Севастополь из отпуска, остальные, матросы Балтийского флота, сопровождали вагон со снарядами. Все матросы имели соответствующие документы. Минут через десять после моего доклада пришло приказание штаба: задержанных матросов отправить в штаб, для конвоирования их посылается полуэскадрон Крымского конного полка. Действительно, минут через двадцать прискакал полуэскадрон и выстроился на площади перед вокзалом. Матросы были выведены на площадь, построены и переданы в распоряжение командира полуэскадрона, который, окружив, повел их в казармы Крымского конного полка.

Не прошло, вероятно, и часа, как звонит телефон из штаба: «Почему вы послали матросов в штаб?» Отвечаю: «Согласно вашего распоряжения». (Ведь конвой-то был послан из штаба!) На это последовал следующий ответ из штаба: «Матросы возвращаются на станцию, держать их там и с первым поездом, отходящим на север, выслать их из пределов Крыма. Ждите дальнейших распоряжений». Ничего не было понятно! Матросы, прогулявшись в штаб и обратно, возвратились в подавленном настроении. Посоветовавшись с комендантом станции, я выяснил, что первый поезд (товарный) будет ночью. Матросы были обеспокоены тем, что их высылают на север, а не пускают в Севастополь, — сроки их отпусков и командировок иссякали. К вечеру было получено дальнейшее распоряжение: отобрать у всех матросов документы (отпускные билеты и командировочные предписания) и сделать на них, за подписью коменданта станции, пометку, что «по распоряжению штаба Крымских войск высылается на север из пределов Крыма». Документы были отобраны, и мы занялись исполнением распоряжения — делать пометки. Интересно, что матросы вели себя сравнительно спокойно, сильных возражений не было слышно, проявляли, однако, недоумение. Около 2 часов ночи матросов вывели на платформу, разместили по вагонам поезда, отходившего на север. Солдаты комендантской команды наблюдали, не позволяли матросам покидать вагоны (вагоны не были заперты). Здесь необходимо отметить, что на мой вопрос в штаб — будет ли сопровождать поезд до пределов Крыма какая-либо охрана, был получен ответ — нет. Ответ был более чем странный. Поезд тронулся, и мы пока что вздохнули свободно.

Этот эпизод был очень характерный для распорядительности и порядка в штабе: зачем было арестовывать матросов? Зачем было их водить без цели через весь город с вокзала в штаб и обратно? Зачем было их высылать из пределов Крыма в открытых вагонах и без какой-либо охраны? Зачем все это было нужно? Видно было, что там не только не понимали обстановку, но, что очень важно было в то время, последствий своих распоряжений (матросы доехали до ближайших станций — Сарабуз, Курман–Кемельчи и выступили из вагонов; об этом мы узнали позже, когда уже было поздно. — В. А.). Слухи уже были, что Севастополь в руках большевиков и что со дня на день можно ожидать их наступления на Симферополь. Штаб же действовал так, как будто ничего этого не знал — было ли это невежество или преступление?

На другой день, сменившись, я явился в штаб к полковнику Готшальку, доложил ему о происшедшем и выразил удивление такой неразберихе. В штабе в этот день все выглядело нормально — особой тревоги заметно не было. В городе же, однако, уже начали ходить разные слухи и чувствовалось какое-то напряжение, как будто что-то готовилось.

12 января утром я, как обычно, отправился в штаб, и полковник Готшальк передал новое распоряжение штаба, что все офицеры, прикомандированные к штабу, ввиду напряженного положения в городе, должны сегодня к вечеру явиться в здание семинарии, где, получив винтовки и патроны, остаться ночевать и, таким образом, составить новую (4–ю) офицерскую роту. В это время уже две офицерских роты под командой капитана Н. Орлова выступили в направлении Алушта — Ялта для отражения высадившихся там большевиков. Видимо, наступал кризис. К вечеру была вызвана по тревоге 3–я офицерская рота и отправлена на станцию Альма для отражения наступавших со стороны Севастополя матросов.

Настало 13 января — день развязки: ночью на 14–е власть в Симферополе перешла в руки большевиков. Дни эти остались в памяти очень остро, несмотря на прошедшие годы.

Как было приказано, я в числе других офицеров отправился в семинарию — нас было только человек 40 — 50 (в штабе было гораздо больше), офицеры всех родов оружия. Получили винтовки и сравнительно спокойно переночевали. Утром в 7 часов — тревога и приказ немедленно прибыть в штаб Крымских войск (Офицерское собрание Крымского конного полка) для охраны штаба. По прибытии роты в штаб полковник Готшальк, передавая распоряжение полковника Достовалова, приказал подполковнику Ковалеву (молодой — одного из стрелковых полков) составить караул для охраны штаба. Я был назначен разводящим, а для занятия постов были назначены младшие офицеры. Выбраны были места постов (около 8), и часовые немедленно были разведены по постам.

Что же делалось в это время в штабе? Наше «караульное помещение» находилось в вестибюле собрания, так что мы могли наблюдать все происходящее. В зале, где были все отделы штаба, офицеров почти не было. Во дворе казарм начали собираться добровольцы — гимназисты и реалисты; им раздавались винтовки и указывалось, как нужно с ними обращаться. Появились сестры милосердия. Крымцы были куда-то посланы. Медленно проходило время. Были слышны одиночные выстрелы в городе, но никаких положительных сведений о положении в городе не было (собрание Крымского конного полка расположено было на окраине города). После 12 часов, однако, начала быть заметной растерянность в штабе. Первое, что бросилось нам в глаза, — это полковник Достовалов, до сего времени щеголявший формой Генштаба полковника с аксельбантами, появился в штатском костюме коричневого цвета и весьма простого типа. Зал стал пустеть."

http://www.e-reading.club/chapter.php/1008872/30/Volkov_-_Soprotivlenie_bolshevizmu_1917_-_1918_gg.html

Simfosaur · 17 сентября, 2017

Отряд Красной Гвардии, вошедший в Бахчисарай в январе 1918 года:

Источник - Госкатолог.рф: http://goskatalog.ru...ions?id=4986746

Из путеводителя "Бахчисарай", автор Е.В. Нагаевская, Симферополь, издательство "Таврия", 1979 год:

В 20-х числах января 1918 года Бахчисарайский красногвардейский отряд вернулся в Бахчисарай и разогнал остатки самозваного татарского буржуазно-националистического правительства. Были проведены выборы Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в городе установлена Советская власть.
Сохранился дом (бывшая гостиница "Гранд-Отель") по улице Ленина - свидетель этих событий. На нем - мемориальная доска с надписью: "Здесь в 1918 году помещался Бахчисарайский Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов".

С первых дней своего существования Бахчисарайский Совет развернул энергичную организационную работу. Были созданы профсоюзы, батрачкомы, налажены торговля продуктами, медицинское обслуживание населения, открыты школы. Однако укреплению Советской власти помешала интервенция кайзеровских войск, вторгшихся в Крым в апреле 1918 года. В боях на Перекопском перешейке сражался и Бахчисарайский красногвардейский отряд во главе с комиссаром С. С. Мануйловым.

На территории ханского дворца, на братском кладбище советских воинов, погибших в период гражданской и Великой Отечественной войн, стоит памятник в виде монументального саркофага с надписью: "Здесь похоронены 13 бойцов 1-го Бахчисарайского красногвардейского отряда, замученные белогвардейцами в 1918 году", В их числе - Петр Радченко, отец и сын Колотуровы и другие.

Сад ханского дворца в эти годы был свидетелем бурных, радостных, а порой и трагических событий.

Апрель 1919 года. Кайзеровские оккупанты изгнаны с полуострова, в Крыму снова установлена Советская власть. Бахчисарай торжественно празднует 1 Мая 1919 года. Более 400 человек собрались в саду ханского дворца на митинг.

Потом пришли черные дни деникинщины и врангелевщины. Бесчинства, грабежи, убийства.

В январе 1920 года центральный орган нашей партии газета "Правда" писала: "Во время татарского мусульманского праздника "Байрам" происходили кровавые сцены в Бахчисарае". По сообщению газеты, карательный отряд белогвардейцев окружил в саду ханского дворца веселящуюся молодежь и открыл по ней огонь. В результате несколько десятков убитых и раненых...

Но никакие зверства не могли спасти антинародный режим. Близился час расплаты. В Бахчисарайском районе громили белых партизанские отряды под командованием А. В. Мокроусова, 1 сентября 1920 года были взорваны Бешуйские каменноугольные копи, Врангель лишился топливной базы в Крыму.

14 ноября 1920 года после разгрома Врангеля Красной Армией в городе окончательно установилась Советская власть.

Глава из путеводителя полностью:

Ничто не забыто...
Мы познакомились с колоритной и своеобразной бахчисарайской стариной - дворцовым комплексом, отголосками прошлого в непосредственной близости от дворца. Но старина - это еще не весь Бахчисарай. В городе есть реликвии, связанные с недавним прошлым - событиями гражданской и Великой Отечественной войн. И памятники эти соседствуют с древностью, они здесь же, в ограде дворца-музея, на террасах бывшего дворцового сада. Осматривая их, вспомним о тех событиях, которые за ними стоят. Известие о революции 27 февраля 1917 года, падении царского правительства и победе восставшего народа власти поначалу утаили от населения. Официально разъяснялось, что "беспорядки последних дней в Петрограде прекращены". Однако, уяснив себе, что у кормила "свои", местная администрация поспешила признать свершившееся и заявить о своей готовности служить Временному правительству.

В Крым двинулась знать - дворяне, купцы, капиталисты с надеждой на юге "переждать" трудное время, а коли что - дать тягу за границу. Некоторые из них осели в Бахчисарае.

Между тем уже 17 апреля рабочие, бывшие солдаты и беднота организовали свой первый профсоюз. Первое собрание было в доме Петра Радченко под руководством солдата-фронтовика С. С. Мануйлова, уроженца Бахчисарая. Перед выборами в Учредительное собрание рабочие и солдаты добились внесения в списки своего кандидата от города инженера Монахова.

Но не дремали и те, кто был против революции, против власти рабочих и крестьян. В июле 1917 года татарские буржуазные националисты образовали партию "Милли фирка" (Национальная партия) Их девизом стало: "Крым для крымцев", а целью - оторвать Крым от революционной России, создать свое государство под протекторатом Турции.

17 ноября 1917 года с румынскою фронта в Бахчисарай прибыл Крымский конный полк - так называемые "эскадронцы". Крымский мусульманский исполнительный комитет получил в свое распоряжение, кроме мусульманского батальона в Симферополе, и эти хорошо вооруженные эскадроны.

10 декабря 1917 года в Бахчисарае в ханском дворце открылся татарский законодательный съезд - курултай - из представителей мурзаков, буржуазии и кулачества. Курултай объявил себя национальным парламентом, избрав правительство "директорию" которое сформировалось 18 декабря. На следующий день крымско-татарское правительство было признано контрреволюционным "Советом народных представителей"

Для руководства всей контрреволюцией на полуострове создается так называемый "Крымский штаб". Во главе этого "штаба" был некий Джафер Сейдамет, турецкий агент, помощником и командующим вооруженными силами стал полковник царской службы ярый монархист Макухин. В северных же районах Крыма, как и по всей Украине, власть перешла в руки буржуазной украинской Центральной рады, с которой вступил в соглашение "Крымский штаб".

Самозваное "правительство" стало вести активную борьбу против установления Советской власти. Одним из его актов было разоружение войск в Евпатории, Военно-революционный комитет Черноморского флота на заседании 26 декабря 1917 года под председательством Н. А. Пожарова предъявил бахчисарайскому правительству ультиматум, требуя прекращения контрреволюционных действий.

На репрессии "Крымского штаба" революционные рабочие многих городов Таврической губернии ответили организацией красногвардейских отрядов. Такой отряд был создан и в Бахчисарае, командиром его стал матрос П. Е. Ракитский, а комиссаром - С. С. Мануйлов. Активными бойцами отряда были П. В. Радченко, братья И. и А. Голосенко, Анна Сандулова, Евдокия и Екатерина Радченко, Иван и Петр Пироговы, В. Г. Дунайцев и многие другие.

В конце декабря 1917 и в январе 1918 года шла упорная борьба за установление в Крыму Советской власти. В начале января эскадронцы двинулись к югу от Бахчисарая, в сторону Севастополя, однако здесь им дали бой севастопольские моряки. В сражениях на реке Каче, у Станции Сюрень под Бахчисараем и близ станции Альма (ныне Почтовая) эскадронцы были разбиты.

В 20-х числах января 1918 года Бахчисарайский красногвардейский отряд вернулся в Бахчисарай и разогнал остатки самозваного татарского буржуазно-националистического правительства. Были проведены выборы Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в городе установлена Советская власть.

Сохранился дом (бывшая гостиница "Гранд-Отель") по улице Ленина - свидетель этих событий. На нем - мемориальная доска с надписью: "Здесь в 1918 году помещался Бахчисарайский Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов".

С первых дней своего существования Бахчисарайский Совет развернул энергичную организационную работу. Были созданы профсоюзы, батрачкомы, налажены торговля продуктами, медицинское обслуживание населения, открыты школы. Однако укреплению Советской власти помешала интервенция кайзеровских войск, вторгшихся в Крым в апреле 1918 года. В боях на Перекопском перешейке сражался и Бахчисарайский красногвардейский отряд во главе с комиссаром С. С. Мануйловым.

На территории ханского дворца, на братском кладбище советских воинов, погибших в период гражданской и Великой Отечественной войн, стоит памятник в виде монументального саркофага с надписью: "Здесь похоронены 13 бойцов 1-го Бахчисарайского красногвардейского отряда, замученные белогвардейцами в 1918 году", В их числе - Петр Радченко, отец и сын Колотуровы и другие.

Сад ханского дворца в эти годы был свидетелем бурных, радостных, а порой и трагических событий.

Апрель 1919 года. Кайзеровские оккупанты изгнаны с полуострова, в Крыму снова установлена Советская власть. Бахчисарай торжественно празднует 1 Мая 1919 года. Более 400 человек собрались в саду ханского дворца на митинг.

Потом пришли черные дни деникинщины и врангелевщины. Бесчинства, грабежи, убийства.

В январе 1920 года центральный орган нашей партии газета "Правда" писала: "Во время татарского мусульманского праздника "Байрам" происходили кровавые сцены в Бахчисарае". По сообщению газеты, карательный отряд белогвардейцев окружил в саду ханского дворца веселящуюся молодежь и открыл по ней огонь. В результате несколько десятков убитых и раненых...

Но никакие зверства не могли спасти антинародный режим. Близился час расплаты. В Бахчисарайском районе громили белых партизанские отряды под командованием А. В. Мокроусова, 1 сентября 1920 года были взорваны Бешуйские каменноугольные копи, Врангель лишился топливной базы в Крыму.

14 ноября 1920 года после разгрома Врангеля Красной Армией в городе окончательно установилась Советская власть.

Начались годы мирного строительства. Перед бахчисарайцами стояла нелегкая задача: надо было избавиться от разрухи, голода, строить жилища, предприятия, школы, возрождать пришедшее в совершенный упадок сельское хозяйство. Несмотря на нехватку самого необходимого и прежде всего рабочих рук (население города сократилось почти вдвое), жизнь постепенно налаживалась. Вокруг Бахчисарая организовывались сельскохозяйственные артели, а в самом городе вступило в строй два промышленных предприятия - текстильное и по переработке фруктов. В годы первой пятилетки к ним прибавилась новая отрасль народного хозяйства - выращивание эфирномасличных культур и производство ароматических масел.

Одно за другим открываются учебные заведения - средняя школа, медицинский техникум, школы десятников (строителей) и крестьянской молодежи, художественный техникум прикладного искусства, работают больница, поликлиника, две аптеки, библиотека, детские сады.

В 1924 году на территории ханского дворца организуется Дом туриста. А в одном из зданий на центральной улице начал функционировать первый в городе кинотеатр, носивший тогда название "Культура" (ныне "Старт").

Мирная жизнь Бахчисарая прервалась памятным утром 22 июня 1941 года. Многие жители добровольцами ушли на фронт. А те, кто остался в тылу, самоотверженным трудом помогали Родине.

Как и многие другие города и села страны, Бахчисарай испытал все ужасы фашистской оккупации - массовые репрессии, грабежи, пытки в застенках. Но зверства и террор не запугали бахчисарайцев. В городе создается подпольная группа, которая ведет активную борьбу с оккупантами.

Они почти все были очень молоды, отважные бахчисарайские комсомольцы - Леонид Сушко, Илья Кацаиль, Екатерина Лебеденко, Вера Георгинова, Александр Алексеев, Александр Прокопович, Георгий Токмаков и другие. Они знали друг друга с детства, вместе росли, учились в школе, вступили в комсомол. Вместе в грозный год дали клятву бороться с фашистами, не щадя себя.

Подпольную группу возглавили коммунисты И. Г. Каспев и А. М. Болек. Была установлена связь с партизанами, и Леонид Сушко пробирался в лес, передавая руководству отряда собранные группой разведданные о расположении огневых точек врага, о том, какой численности гитлеровские гарнизоны стоят в Бахчисарае и окрестных деревнях.

Ребята собирались у Ильи Кацаиля. Предлог - вечеринка. Играл патефон, а из приемника чуть слышно доносилось: "Говорит Москва". Наутро фашисты срывали листовки со сводками Совинформбюро, но жители города все равно успевали их прочесть. И горячие, гневные слова воззвания подпольщиков успевали дойти до сердец многих бахчисарайцев.

"Не дадим наши города и села на растерзание фашистским громилам. Убей фашиста! Уходи к партизанам!"

Комсомольцы-подпольщики ходили на боевые задания, совершали диверсии.

Как-то в полночь - было это в январе 1944 года - ог огромной силы взрыва дрогнули бахчисарайские дома. В стороне железной дороги ярко разгорелось и долго не гасло зарево пожарища, рвались бомбы и снаряды. Это отважные партизаны при помощи подпольщиков подорвали вражеский эшелон с вооружением.

Вскоре гестаповцам удалось напасть на след подпольной группы. Были арестованы И. Касиев, А. Болек, Л. Сушко, И. Кацаиль, Г. Токмаков, Е. Лебеденко и другие. Гестаповцы изощренно пытали подпольщиков, но отважные патриоты не проронили ни слова.

Многие посетители дворца идут поклониться памяти тех, кто отдал жизнь за Родину. Здесь в братских могилах на террасах дворцового сада погребено 468 воинов Красной Армии, погибших в боях за освобождение Крыма от фашистских захватчиков. Среди них - Герой Советского Союза: майор А. Г. Свидерский, смертельно раненный под Севастополем 17 апреля 1944 года; погибший при освобождении города русской славы старший сержант К. Г. Висовин.

Рядом другой памятник - танк из состава 6-й Отдельной танковой Краснознаменной Сивашской бригады, освобождавшей Крым весной 1944 года.

Тут же, на братском кладбище на могиле коммунистов и комсомольцев, расстрелянных фашистами 29 февраля и 10 апреля 1944 года, установлен обелиск.

Геройски дрались с врагом и бахчисарайцы-партизаны. Незадолго до оккупации города ушли они в окрестные леса и, совершая оттуда неожиданные и дерзкие нападения на врага, не давали ему покоя ни днем, ни ночью.

Бахчисарайский отряд был сформирован из добровольце - рабочих и служащих района, колхозников, партийного и советского актива, комсомольцев и молодежи. И возглавили его местные жители: командиром стал М. А. Македонский (вначале был К. М. Сизов), комиссаром - Ф. И. Черный.

Осенью 1941 года отряд трижды успешно громил фашистские гарнизоны - в деревнях Бия-Сала, Улу-Сала и Коуш (ныне села Верхоречье, Синапное, Шелковичное). В январе следующего, 1942, года та же участь постигла гитлеровцев, окопавшихся в деревне Шурю (Кудрине). А осенью 1943 года партизаны обстреливали Бахчисарай с гор, заставив оккупантов метаться по городу в поисках спасения.

В бахчисарайском Доме культуры есть диорама боя партизан против немецко-фашистских захватчиков под деревней Бешуй (ныне село Дровянка) в феврале 1944 года. В результате боя было уничтожено 480 солдат и офицеров противника, взято в плен 27, захвачены трофеи - 2 радиостанции, 23 пулемета, 54 автомашины, 200 винтовок.

Многие народные мстители отдали жизнь в борьбе с врагом. Среди них - первый командир отряда Константин Сизов, погибший осенью 1941 года. Смертью храбрых пали бойцы П. Бербери, Н. Бобылев, М. Палей, Н. Спаи, М. Горский...

У въезда в старый город высится памятник партизанам Бахчисарайского района - скромный обелиск среди зелени и цветов. На мраморе высечены бессмертные строки из "Песни о Соколе" М. Горького: "Пускай ты умер! Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!"

Бахчисарайцы чтят память своих земляков. Никто не забыт, ничто не забыто...

Simfosaur · 25 октября, 2017

Симферопольский «архивный крот» Владимир Михайлович Брошеван, очерк о белом терроре в Симферополе, основанный на материалах одного только архивного уголовного дела номер 835 НКВД СССР «По обвинению шнейдеровского карательного отряда»:

О белом терроре в Крыму в 1919-1920 гг
К истории вопроса о политическом терроре белогвардейцев и интервентов в Крыму в 1919-1920 гг.

Цель данной статьи — на материалах архивного уголовного дела номер 835 НКВД СССР «По обвинению шнейдеровского карательного отряда», других найденных мною архивных документов и уже опубликованной литературы показать, как в течение только нескольких месяцев 1920 года белогвардейцы и их приспешники проводили массовые бесчинства против населения Крыма, террор против большевиков и сочувствовавших им, против всех, кто боролся за установление Советской власти на полуострове.
...В начале июня 1919 года в Симферополе на квартире крупнейшего татарского помещика Крымтаева тайно состоялось собрание помещиков и мурзаков. На нем было решено организовать 4 вооруженных отряда с «целью охраны имущества от большевиков; чтобы отнять землю и инвентарь у крестьян, получивших от Советской власти наделы помещичьей земли; для оказания всемерной поддержки белогвардейцам в борьбе с Красной Армией; для сохранения тыла белых от развивавшегося революционного движения среди населения полуострова, недовольного существовавшим при Врангеле строем».
Однако из запланированных отрядов созданы только два. Организованный под командованием одного из братьев-помещиков Шнейдеров отряд был направлен на боевой участок Керченского фронта, где белые, при поддержке кораблей интервентов в Черном море, вели боевые действия против частей Крымской Красной Армии, которой командовал П. Е. Дыбенко, одновременно возглавлявший Наркомат по военным и морским делам Крымской ССР.
Еще один отряд, под командованием П. Н. Шнейдера организован из помещиков и кулаков, вступивших в него с собственными лошадьми и вооружением (в основном винтовками). В начале в отряде числилось 30 человек. Каждый помещик и мурзак на нужды вновь созданного отряда выделял денежную сумму из расчета 5 рублей с каждой десятины земли. Это позволило увеличить вскоре численность отряда до 40, потом до 60 человек.
Когда же численный состав отряда достиг 100 человек, он был переформирован в дивизион. Командный состав его составляли 8 белогвардейцев, прибывших из боевых частей Русской армии Врангеля. Основу отряда составляли немцы и среди них были братья Шнейдеры, братья Враксмейеры, Штильман, Гаар, Недерфелъд, Раат, русские — Кузьминский, Карпинский. Бычков, украинцы — Андрющенко, Стеценко, татары — Аргинский, Ногаев (татар брали только по рекомендации белогвардейских офицеров), чеченцы...
Вступившие в отряд являлись ярыми врагами Советов, многие лично не раз участвовали в казнях арестованных врангелевской контрразведкой подпольщиков, партизан и тех, кто им помогал или просто сочувствовал. Например, на счету карателя Гаара было около 25 повешенных, среди них 2 красноармейца, подпольщик из деревни Кучук-Узень Ялтинского уезда (ныне село Малореченское Алуштинского горсовета), 5 крестьян из деревни Николаевка Симферопольского уезда, 7 жителей одной из татарских деревень. Более 20 расстрелянных и повешенных на совести Кузьминского. В казнях почти 30 человек участвовал Аргинский. За разгром партизанского отряда Чилингирова был отмечен белогвардейским командованием.
Носили каратели обычную солдатскую форму, однако отличались от других тем, что на гимнастерках у них были желтые погоны, а головными уборами - белые папахи. Содержание отряда за счет средств помещиков позволяло иметь при нем пулеметную команду в 15 человек с тремя пулеметами, в основном принимавшую участие в массовых казнях арестованных.
Белогвардейское командование предоставило пшейдеровскому отряду неограниченные полномочия и права, вплоть до применения ими на местах смертной казни. С этой целью при отряде был создан военно-полевой суд, в который входили: полковник фон Кугельген, его адъютант Гинтель, поручики Трофименко, Левицкий и сам П. Шнейдер, немецкий колонист из Симферопольского уезда.
За чудовищные зверства, творимые шнейдеровцами (девиз которых был «карать непокорных») над населением полуострова, народ прозвал отряд «черным отрядом, несущим смерть». Вот только несколько документов, подтверждающих это. Так, 28 марта 1920 года врангелевской контрразведкой была арестована татарская подпольная секция при Крымском подпольном обкоме РКП (б), заседавшая в татарском клубе в Симферополе (угол улиц Дворянская и Пушкинская).
О работе этой секции говорил на подпольном съезде крымских организаций РКП(б). проходившем 5—7 мая 1920 года в Коктебеле, секретарь Крымского подпольного обкома РКП(б) и председатель Крымского подпольного военно-революционного комитета Н.Бабахан: «Татарская секция была организована лишь в январе 1920 года (в состав ее по одним данным входило 13, по другим - 12 человек - В. Б.). Несмотря на отсутствие опытных работников, сумела связаться с местами и наладить работу местных организаций под общим руководством парткомов. Была организована и довольно интенсивно работала секция в Севастополе, усилиями татсекции налажена работа в Бахчисарае,Кучук-Узеньской волости. Они выпустили на татарском языке несколько летучек, частью составленных ими самими.
В последнее время ими добыто довольно значительное количество оружия и создан свой отряд на случай восстания. Они имели большие связи с частями Симферопольского, и других гарнизонов. Если принять во внимание, что у Слащева было довольно значительное количество, как отдельных отрядов, так и целых полков, состоящих из мусульман (только не крымских. — В. Б.), то надо признать работу, проделанную товарищами из татарской секции, довольно внушительной. Секция находилась в самой тесной связи с обкомом и своевременно получала директивы, указания и материальную поддержку».
Следствие по делу арестованных подпольщиков-татар вели офицеры кутеповской контрразведки, размещавшейся в Симферополе, в Ялтинской гостинице. 13 апреля командир Добровольческого корпуса генерал Кутепов подписал приказ о предании суду военного трибунала арестованных Амета Мамут оглы (Рефатова). Асана Изет оглы, Сеит Амет Бадалова. Мухамеджанова, Урманова, Казамзы, Усеина Сахаева, Сеит Асан Усеин Сахаева, Мурата Решид Асадова, Сеита Ислям, Сеита Апад оглы, юнкера Абдуллы Мустафа Балича, стражника Исляма Умерова, а также Е. Жигалиной и вольноопределяющегося Н. Ярко-Аптекмана.
22 апреля в Петроградской гостинице (ныне на этом месте дом № 4 на улице Пушкина) Симферополя состоялось заседание военно-полевого суда при штабе Добровольческого корпуса в составе полковника Литвиненко, штабс-капитана Жданова, поручика Мольского, рассмотревшего уголовное дело «О сообществе под названием «Мусульманское бюро при Крымском областном комитете РКП(б)».
«Данное сообщество, — говорилось в приговоре суда, — имело цель — путем вооруженного восстания против властей и войск вооруженных сил Юга России изменить на территории Крымского полуострова установленный государственный строй и способствовать советским войскам в их военных действиях против вооруженных сил Юга России, для чего они имели в своем распоряжении пулеметы и другое сооружение, а также вооруженные отряды».
Суд приговорил «Амета Мамут оглы (он же Рефатов). Мурата Решида Асанова, Асана Изет оглы, Асана Усеин Сараєва, Абдуллу Мустафа Бадича и Евгению Жигалину к лишению всех прав состояния, к смертной казни через расстрел(Е. Жигалина была повешена- В.Б.). Троих арестованных суд осудил к лишению свободы на 8 лет, одного — к бессрочной каторге, остальных оправдал. Генерал Кутепов утвердил приговор суда и поручил привести его в исполнение карательному отряду Шнейдера.
В найденных нами документах допросов свидетелей И. Умерова (начальника Ялтинского райгоротдела милиции), И. Пояркова, Фоленвейдера и др., проходивших по уголовному делу о шнейдеровском карательном отряде, которое вели следователи ГПУ Крыма в 1925 году, указывается следующее: «Осужденных на расстрел татар-подпольщиков привезли на двух линейках на местность за еврейским кладбищем в Симферополе. Оно было оцеплено карателями из отряда Шнейдера, количеством примерно в 30—40 человек, 10 человек из них находились в 100 шагах от места расстрела на расстоянии 30 шагов друг от друга. Сзади оцепления были выставлены пулеметы.
По команде ротмистра Шлее каратели Браксмейер, В. Шнейдер, Кузьминский, М. Шнейдер и др., в присутствии членов военно-полевого суда отряда — поручиков Трофименко и Левицкого, стоя в шеренге, расстреляли сначала 3-х, затем еще 2-х приговоренных к смертной казни». Было это 25 апреля.
На следующий день на столбах напротив Симферопольской тюрьмы пшейдеровцы повесили Е. Жигалину и Ф. Шлолянскую. Перед казнью Шполянская попросила дать ей револьвер, чтобы застрелиться, и тем самым облегчить себе смерть. Ей дали револьвер, вынув из него предварительно патроны, о чем она не знала. Приставив к виску оружие, она нажала курок, но выстрела не последовало. Тогда один из шнейдеровских офицеров ударил ее шашкой, а подскочивший к ней каратель татарин Ногаев своей шашкой зарубил девушку.
На третий день после расстрела татар, было разрешено вскрыть обшую могилу с казненными и захоронить каждого в отдельности. При большом стечении народа могила была разрыта, и глазам собравшихся предстала следующая картина: трупы в могиле находились в самом беспорядочном состоянии. Первым сверху лежал Рефатов, с разбитой головой, отрубленными шашкой руками и простреленной грудью; Мурат Асанов лежал с разбитым черепом и изрубленной рукой; Асан Сахаев был расстрелян в грудь и голову. Все расстрелянные были в одном нижнем белье, а Абдул Балич совершенно раздет.
Разгром врангелевской контрразведкой татарской большевистской подпольной секции существенно повлиял на работу среди татарского населения полуострова. В докладной записке в Крымский обком РКП(б) от 11 ноября 1920 года секретарь Феодосийского подпольного горкома РКТ1(б) О. Тарханов писал, что «работа обкома среди татар после провала татсекции (казнено 6 человек) совсем не велась. Причины: отсутствие людей, знающих татарский язык, Только в Феодосийском районе наш партийный комитет имел связи и среди татар. При наличии работников и агитлитературы на татарском языке, можно было бы многое сделать.
Татары были настроены революционно, озлоблены на добровольцев из-за подворной повинности и мобилизаций, в особенности татары горной части Крыма (Капсихорское восстание). Горские татары были связаны с Кемаль Пашой».
На счету карателей из шнейдеровского отряда также:
-повешенные на столбах в Симферополе весной 1920 года по приговору военно-полевого суда 9 большевиков и комсомольцев, и среди них: Старосельский, Цепенюк, Зиновьев, Горелик, Кацман, Ананьев и др.
- По приказу белогвардейского командования шнейдеровцы повесили в Симферополе 14 человек, участвовавших в подпольном движении на полуострове, в том числе: Соню Разумову, Сергея Тимофеева, Грановского, братьев Беляевых, Лозинского, Богданова, Шейкина и др.
- 8 человек были повешены карателями в Симферополе на трамвайных столбах вдоль вокзальной площади. Перед казнью их раздели донага, на головы надели мешки и повесили таблички с надписью: «Кто в бога не верит».
- На счету карательного отряда под командованием Шнейдера и арест за связь с большевиками группы учителей женского татарского профучилища, в которую входили: Якуб Абдул Аметов, Абдуреим Джемал Аидинов. гимназист А. Мамаев, фармацевт Бекир Моединов, Мурат Асанов, братья Муслимовы и др. Татарская делегация во главе с председателем Симферопольской земской управы М. Кипчакским и С. Д. Хаттатовым ходатайствовала перед генералом Кутеповым о смягчении участи арестованных татар.
В то же время делегация указала, что «татарское общество настроено против большевиков, и не может быть ответственным за деяния нескольких лиц татарской молодежи». В ответном письме генерал Кутепов просил передать «татарскому обществу, чтобы оно не волновалось по поводу произведенных арестов, так как власть будет карать лишь преступников, но не переносить вины на целую национальность».
В качестве отступления от темы, несколько слов об отношении татарского населения к существовавшим в годы гражданской войны властям. Например, генерал П. Н. Врангель в период своего правления в Крыму (апрель- ноябрь 1920г. – В.Б.) отмечал, что «отношение местного татарского населения было в общем благожелательным. Правда, татары неохотно шли в войска, всячески уклоняясь от призывов, но никаких враждебных проявлений со стороны населения до сего времени не наблюдалось». (Следует подчеркнуть, что это было время, когда до поражения врангелевцев и бегства их из Крыма оставалось чуть более 7 месяцев.— В. Б.).
Однако приведем и другую точку зрения. 4 декабря этого же года газета «Известия» опубликовала статью под названием «Крымские впечатления» в которой сообщалось: «Приехавший из Крыма в Москву командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе в беседе с сотрудниками нашей газеты дал общую картину взятия Крыма и его нынешнего населения, и прежде всего, коренного татарского. Он подчеркнул что татары, составляющие приблизительно 42 процента всего населения Крыма, безусловно, рады нашей победе, что подчеркивалось в ряде приветствий и торжественной встрече Красной Армии.
Коренное крымское население и раньше оказывало помощь нашим повстанцам и. несомненно, будет служить надежной опорой Советской власти. Радуется не только трудовое татарское население, но и даже мелкая буржуазия и интеллигенция, испытавшая тяжелый гнет врангелевской политики». Как видим из высказываний военачальников противостоящих друг другу армий — разные режимы власти и разное отношение к ним татарского населения полуострова.
С разгромом Русской армии Врангеля в Крыму в ноябре 1920 года одни из карательного отряда Шнейдера были вынуждены бежать в горы и заниматься уголовным бандитизмом, другие бежали за границу или скрывались в необъятных просторах России. Так, каратель Браксмейер устроился работать делопроизводителем в московском акционерном обществе «Ларек». Командир отряда П. Шнейдер сбежал вместе с врангелевцами в Константинополь. Здесь на вывезенные им награбленные деньги открыл свой ресторан «Максим» и продолжал проводить агитацию против Советской России. В 1922 году на деньги, выделенные ему англичанами, он попытался организовать небольшой отряд (около 30 человек под командованием Моисеева) с задачей высадиться в районе Партенита и поднять восстание в Крыму. Однако затея эта окончилась неудачей.
...В сентябре 1925 года сотрудниками ГПУ Крыма были выявлены участники карательного отряда под командованием Шнейдера. Было заведено уголовное дело, по которому прошло 49 человек. В течение нескольких месяцев велось следствие. К судебной ответственности был привлечен 41 человек. В декабре состоялось открытое судебное заседание Главсуда Крымской АССР под председательством Громова, рассмотревшее уголовное дело «По обвинению Шнейдеровского карательного отряда». В ходе разбирательства была доказана вина этого отряда, истребившего сотни красноармейцев, большевиков, подпольщиков, партизан, крестьян, офицеров и солдат-дезертиров из Русской армии Врангеля, тех. кто сочувствовал большевикам.
Суд констатировал, что истребление происходило путем расстрелов, через повешение, а также поркой шомполами, что также приводило к смерти. Суд приговорил П. Шнейдера, Гаара. А. Шнейдера. Ногаева, Ф. Шнейдера, Аргинского, Кузьминского, Браксмейера к высшей мере наказания — расстрелу с конфискацией имущества.
К расстрелу были также приговорены проходившие по делу бывшие врангелевские офицеры Карпинский и Недерфельде, участвовавшие в расстрелах пленных красноармейцев и большевиков; Бычков — бывший командир одного из повстанческих отрядов, сражавшихся против Красной Армии и участник расстрела мирного населения; Андрющенко — бывший командир одного из карательных белогвардейских отрядов и участник казней красноармейцев и большевиков; Стеценко — участник подавления восстания рабочих в Керчи весной 1919 года (было казнено деникинцами более 5 тысяч партизан Керченских каменоломен, подпольщиков, рабочих, рыбаков. — В. Б.).
Двух человек суд приговорил к тюремному заключению сроком на 6 лет с лишением гражданства сроком на 3 года; 7 человек — к тюремному заключению сроком на 5 лет с лишением гражданства сроком на 3 года; 5 человек — к тюремному заключению сроком на 3 года и 2 человека — сроком на один год...Всего к различным срокам заключения были осуждены 30 человек, остальные — амнистированы.
Сразу же после суда этим уголовным делом заинтересовались высшие судебные, государственные и даже партийные органы страны. Постановлением Политбюро ЦК РКП(б) была создана специальная комиссия по делу «карательного отряда Шнейдера». Комиссия приняла постановление, утвержденное Политбюро, о чем прокурору Крымской АССР сообщил в личном секретном письме от 27 февраля 1926 года прокурор Верховного Суда СССР Крыленко. В нем он, в частности, писал:
«Согласно постановления Комиссии Политбюро ЦК по делу «карательного отряда Шнейдера». рассмотренному Гдавсудом по обвинению Аргинского, Кузьминского, Шнейдера и др., утвержденного Политбюро, высшая мера наказания (расстрел) не может быть применена. Предлагается руководствоваться, на основании точного смысла закона (примечание 2 статьи 33)». (К сожалению, в связи с отсутствием в библиотеках Республики Крым Уголовного Кодекса РСФСР 1922 года, раскрыть содержание данной статьи не представляется возможным. — В, Б.).
Такова краткая история карательного отряда под командованием помещика Шнейдера, защищавшего интересы богатых классов в Крыму и вписавшего «черную страницу» в историю политического террора, проводившегося белогвардейцами на Крымском полуострове в годы Гражданской войны и интервенции (1918—1920 гг.).

ИСТОЧНИКИ:
Брошеван В. «Отряд, несущий людям смерть». К истории вопроса о политическом терроре белогвардейцев в Крыму в 1919-1920гг. //Известия Крымского республиканского краеведческого музея, 1995, № 11, с.60-66.
Брошеван В. СТАТЬИ ИЗ КНИГИ: «ВЕЛИКИЙ ЖОВТЕНЬ I ГРОМАДЯНСЬКА ВІЙНА НА УКРАЇНІ.
Енциклопедичний довідник.- К., Голювна редакція Української Радянської Енциклопедії, 1987.
«БОРЕЦ ЗА КОММУНИЗМ»-фронтовая газета, издавалась политотделами:
- 1-й Заднепровской стрелковой украинской дивизии (февраль- 5 мая 1919 г.),
Крымской Красной армии (5 мая- 21 июля 1919г.),Крымской стрелковой дивизии( 21- 27 июля 1919г.),58-й стрелковой дивизии(с 27 июля 1919г.).
Редакция газеты »Борец за коммунизм» издавала совместно:
с редакцией газеты» Таврический коммунист» «Красноармейский листок» (апрель-июнь 1919г.);
с политическим управлением (начальник А. Коллонтай) Наркомата по военным и морским делам Крымской ССР (нарком - П. Е. Дыбенко) журнал «Юридический вестник»;
-с политотделом Крымской Красной армии — журнал «Красная звезда».

https://www.proza.ru/2015/06/21/711

bormaley · 25 октября, 2017

фу-фу-фу... как тебе не стыдно... ведь хруст хранцузской булки не мог так... не мог... только красные варвары были нелюдями... только они...

Simfosaur · 5 декабря, 2017

Симферопольский «архивный крот» Владимир Михайлович Брошеван, очерк о белом терроре в Симферополе, основанный на материалах одного только архивного уголовного дела номер 835 НКВД СССР «По обвинению шнейдеровского карательного отряда»: https://www.proza.ru/2015/06/21/711

Нашелся интересный факт. Брошеван цитирует и делает пометку:

Сразу же после суда этим уголовным делом заинтересовались высшие судебные, государственные и даже партийные органы страны. Постановлением Политбюро ЦК РКП(б) была создана специальная комиссия по делу «карательного отряда Шнейдера». Комиссия приняла постановление, утвержденное Политбюро, о чем прокурору Крымской АССР сообщил в личном секретном письме от 27 февраля 1926 года прокурор Верховного Суда СССР Крыленко. В нем он, в частности, писал:

«Согласно постановления Комиссии Политбюро ЦК по делу «карательного отряда Шнейдера». рассмотренному Гдавсудом по обвинению Аргинского, Кузьминского, Шнейдера и др., утвержденного Политбюро, высшая мера наказания (расстрел) не может быть применена. Предлагается руководствоваться, на основании точного смысла закона (примечание 2 статьи 33)». (К сожалению, в связи с отсутствием в библиотеках Республики Крым Уголовного Кодекса РСФСР 1922 года, раскрыть содержание данной статьи не представляется возможным. — В, Б.).

Но нашелся и кодекс, и примечания, и оказалось, что статья 33 УК РСФСР, в ред. постановления ВЦИК от 10.07.1923, действительно была дополнена примечанием 2 :

Примечание 2. Высшая мера наказания подлежит обязательной замене, по выбору суда, наказаниями, указанными в п. п. "а" и "б", ст. 32, если со времени совершения преступления прошло не менее пяти лет.

И по прошествию пяти лет с момента преступления, ВМН обязательно заменялась на:

а) изгнание из пределов Р.С.Ф.С.Р. на срок или бессрочно,
б) лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой,.

http://www.consultan...=3006-83#0

Таким образом, уже с лета 1923 года, "людоедская" власть красных, часто не имела права казнить даже бывших белогвардейских палачей.

Neinsager · 5 декабря, 2017

Где-то мы спорили по поводу слов Романько о ста тысячах жертв «красного» террора и улицы в честь Белы Куна... У Зарубина несколько иное мнение на этот счет:

...

— После эвакуации войск Русской Армии осталось много солдат, офицеров, их родственников — людей, которые не посчитали нужным покинуть Крым. Почему со многими из них победители обошлись так жестоко?
— Ответственными за развернувшийся красный террор делают Бела Куна и Землячку (Розалия Самойлова, революционерка, советский партийный и государственный деятель — ред.). Но не они были организаторами. Думаю, директива исходила из Москвы, а они являлись винтиками в этой огромной машине, исполнителями. И утверждения, что Землячка лично кого-то расстреливала из пулемёта, не более чем сказки. Хотя человеком она была достаточно суровым, не даром же получила псевдоним «Демон». Бела Кун прошёл Венгерскую народную республику, знал, что такое белый террор, который там оказался намного страшнее красного, и сантиментов в отношении бывших врагов не питал. Но они не были главными. Да, они наворотили дел, но в Крыму были недолго и далеко не единственными, кто участвовал в красном терроре.

...

— Количество жертв называется чудовищное…
— Хочу сказать, что при всём этом кошмаре цифра в сто тысяч пострадавших не соответствует действительности. Хотя списки жертв толком ещё не отработаны, их было намного меньше. И массовых захоронений того времени в Крыму так и не нашли. А, например, в период оккупации 1941-1944 годов у немцев было горячее желание их отыскать, чтобы использовать в пропагандистских целях. Тогда даже в газетах публиковали объявления: мол, кто знает о таких местах, сообщите… И — ничего. Выводы из этого такие: во-первых, есть свидетельства о том, что родным разрешали забирать тела казнённых — поэтому большинство жертв упокоились на кладбищах. Во-вторых, всё-таки это были даже не десятки тысяч расстрелянных и замученных. Никоим образом это не оправдывает тех, кто это творил, тем более, что все, кто остались в Крыму готовы были лояльно относиться к новому режиму.

...

Simfosaur · 9 декабря, 2017

В статье В.М. Брошевана "Крым. Ноябрь 1920 года. К 90-летию окончания Гражданской войны в России" встретилась интересная цитата:

спокойную эвакуацию войск Русской Армии Врангеля можно объяснить чувствами гуманности со стороны командующего Южным фронтом М. В. Фрунзе к противнику, нежелания пролития лишней крови с его стороны. По словам крымского исследователя А. Самарина, «только этим можно объяснить тот факт, что 14 ноября красные части (конница) подступили к Севастополю и… остановились, спокойно наблюдая за посадкой белых на транспорты. Они стояли до тех пор, пока не отплыло последнее судно, и лишь после этого вошли в Севастополь. Ни один самолет Южного фронта так и не поднялся в воздух, а следовательно, ни одна бомба не упала на стоявшие у причала суда. Разумеется, и подлодка не предприняла никаких действий против отплывающих судов.

Однако, здесь же Брошеван пишет:

В литературе по гражданской войне в России часто говорится о том, что первым и в Севастополь вошли, по одним данным части 1-й Конной армии, по другим — 6-й армии. По найденным нами в архиве документам теперь известно, что первыми в город Севастополь 15 ноября (по данным Л. Ремпеля — 14 ноября- В.Б.) вошли «конные части 2-й Крымской армии (так в тексте- В.Б.) под командованием А. Скрипниченко», и только потом вошли 153-я стрелковая бригада 51-й сд 6-й армии и автоотряд 1-й Конной армии.

Интересно, чьё свидетельство приводит исследователь А. Самарин.

Статья В.М. Брошевана полностью, о разгроме армии Врангеля и эвакуации ее из Крыма :

Крым. Ноябрь 1920 года. К 90-летию окончания Гражданской войны в России
В.Брошеван

Одной из главных военных задач, вставших осенью 1920 года перед Советским Правительством во главе с В. И. Лениным, было освобождение Крымского полуострова от Русской армии барона генерала П. Н. Врангеля. «Пока не побили Врангеля до конца, — сообщалось в телеграмме Ленина в адрес Президиума Тульского губкома РКП (б) — пока не взяли Крыма всего, до тех пор военные задачи на первом месте. Это абсолютно бесспорно».

Руководители молодой Советской Республики пристально следили за развитием боевых действий на Крымском участке Южного фронта РККА. Так, по моим подсчетам, только за период со 2 августа 1920 года, когда Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение о создании самостоятельного Южного фронта и по ноябрь 1920 года, состоялись 2 Пленума ЦК и 5 заседаний Политбюро ЦК партии большевиков с повестками дня о разгроме последнего ставленника Антанты.

Как Председатель Совнаркома В.И. Ленин узнает о положении на врангелевском фронте из 7 докладных записок Реввоенсовета Республики на его имя, получает и дает ответы на более чем 30 телеграмм из различных ведомств, местных советских и партийных органов Республики, касающихся освобождения Крымского полуострова.

Огромное значение событиям на юге страны придавало и командование Красной Армии. Только с января и по ноябрь 1920 года Главкомом, а также командующими Юго-Западного и Южного фронтов издано свыше 150 приказов, директив и других боевых документов.

Как теперь уже известно, несмотря на мужество и героизм, проявленные бойцами Южного фронта под командованием М. В. Фрунзе, белогвардейцам удалось избежать окружения в Северной Таврии и укрыться в Крыму, — «последнем клочке Русской земли», — как называли его сами врангелевцы. Уходу остатков частей Русской Армии Врангеля в Крым способствовало:

— использование 2-й Конной армии не для развития успеха, а в первом оперативном эшелоне фронта для прорыва обороны самых боеспособных дивизий белых;

— медленное продвижение 4-й и 13-й армий Южного фронта;

— задержка 6-й армии на Перекопе;

— разделение 1-й Конной армии на две группы, что не позволило ей

сдержать главные массы сил противника и др.

Но несмотря на это, Врангель понес огромные потери в живой силе и боевой технике. За 5 дней белогвардейцы потеряли все, что ценой огромных потерь захватили и удерживали в течение почти 5 месяцев. Отступившая в Крым Русская армия Врангеля потеряла около 30 тысяч пленных: почти половину кавалерии и две трети пехоты. «В руки красных, — по воспоминаниям самого Врангеля, — досталась большая военная добыча: 5 бронепоездов, 18 орудий, около 100 вагонов со снарядами, 10 миллионов патронов, 25 паровозов, до 5 миллионов пудов зерна».

Однако и части Южного фронта РККА потеряли 15 орудий, около 2-х тысяч пленных, много оружия, пулеметов…

Укрывшись в Крыму, Врангель полагал, что «красным войскам не одолеть Перекопских и Чонгарских укреплений». Для обороны полуострова он собрал 44580 штыков и сабель, 213 орудий, 1663 пулемета, 14 бронепоездов, 44 самолета, 45 танков и бронемашин. Главком Русской Армии генерал барон П. Н. Врангель был уверен, что его армия даст отпор частям Южного фронта.

Кроме того, ему впервые за годы гражданской войны удалось создать на Перекопском и Чонгарском направлениях значительную тактическую плотность: в среднем 125-130 штыков и сабель, 15-20 пулеметов и 5-10 орудий на 1 км фронта. Основные силы армии -до 27 тысяч, (по другим данным — 25 тысяч — В.Б.) обороняли Перекоп и Чонгар, и Арабатскую стрелку.

Только на Перекопе Врангель сосредоточил более 11 тысяч штыков и сабель, около 400 пулеметов, 160 орудий. Здесь на одно орудие красных приходилось 4 врангелевских, на один пулемет красных 8-10 добровольческих. В районе Ишуня и Джанкоя располагались оперативные резервы (около 16 тысяч штыков и сабель; только в Ишуни у Врангеля было 9 тысяч штыков и сабель, 390 пулеметов и 80 орудий, в том числе 12-ти и 14-ти дюймовые), остальные войска — 8 тысяч — вели борьбу с партизанами Крымской Повстанческой армии, которой командовал А.В. Мокроусов. Кроме того, более 20 судов разных типов — от броненосца до подводных лодок и просто барж, с поставленными на них орудиями, обстреливали Перекопский перешеек.

4 ноября командующий Южным фронтом РККА М. В. Фрунзе получил две телеграммы от С. С. Каменева — Главкома всеми вооруженными силами Советской Республики. В одной из них, за номером 0524/оп сообщалось: «Первый этап операции закончен. Приказываю немедленно перейти к выполнению 2-го этапа операции, то есть овладению Крымским полуостровом атакой, открытой силой, не останавливаясь перед жертвами, какие могут быть вызваны этими действиями, имея в виду, что не только замедление, но заминка в этой операции обойдется со значительными большими жертвами.

Теперь настало время использовать для удара красоту Красной Армии, курсантскую армию. Поймите, что если через Чонгарский мост, то Крым в наших руках. Используйте также Арабатскую стрелку пешими частями, а равно и все возможные переходы через Гнилое море, которых, по-видимому, достаточно. Имейте в виду, что успех в значительной степени будет зависеть от того, насколько быстро будете на Чонгарском полуострове вливать свежие силы. Напоминаю еще раз, что в этой операции не должно быть ни одной минуты промедления».

В другой телеграмме за номером 6507/оп/1467/м говорилось, что «первейшей задачей Южного фронта в данное время является форсирование Перекопского и Сальковского перешейков для выхода на Крымский полуостров».

На следующий день, 5 ноября, Фрунзе отдал приказ по войскам фронта, в котором сформулировал задачу операции по освобождению Крыма от врангелевцев (ранее в посылаемых в ЦК РКП(б) документах Фрунзе называл освобождение Крымского полуострова «специальной задачей»). Замысел будущей Перекопско-Чонгарской операции заключался в том, чтобы одновременным ударом 6-й армии с фронта и обходным маневром ее ударной группы (15-я сд, 52-я сд, 153-я стрелковая и отдельная кавбригады 51-й сд) через Сиваш и Литовский полуостров овладеть 1 и 2 полосами обороны противника. Вспомогательный удар силами 4-й армии планировался на Чонгарском направлении.

Затем совместными усилиями обеих армий предусматривалось расчленить войска Русской армии, разгромить их по частям, ввести в сражение подвижные группы фронта (1 и 2 Конные армии и 3 конный корпус 4 армии) и неотступно преследовать противника в направлениях на Евпаторию, Симферополь, Севастополь, Феодосию, не допуская его эвакуацию из Крыма. Крымские партизаны имели задачу наносить удары по тылам, линиям связи, коммуникациям врангелевцев и содействовать наступающим с фронта частям Красной Армии.

Далее в приказе командюжфронта говорилось: «…Армиям фронта ставлю задачу: по крымским перешейкам немедленно ворваться в Крым и энергичным наступлением на юг овладеть всем полуостровом, уничтожив гнездо контрреволюции…. Не позднее 19 ноября овладеть Севастополем, не позднее 20 ноября овладеть всей территорией Крыма».

В приказе также предписывалось Революционно-Повстанческой армии махновцев перейти в оперативное подчинение командарма 6-й, и с получением данного приказа, она должна была переправиться на участке М. Курган-Кат, и форсировав Сиваш, ударить в тыл перекопским укреплениям в общем направлении на Дюрмен (на тракте Перекоп-Симферополь).

Позднее, начальник штаба Повстанческой армии махновцев В. Ф. Белаш отмечал, что «этот приказ практически был трудно выполним, так как броды ещё не были найдены, в Сиваше 5 ноября стоял высокий уровень воды, которую пригнал восточный ветер. Переправа Повстанческой Армии на укрепленный берег Литовского полуострова должна была производиться без какой-либо помощи других воинских частей и артподготовки. Следом должна была переправиться 45-я бригада 15-й сд для закрепления за собой Литовского полуострова.

Выполняя приказ, повстанцы-махновцы, разведя ориентирные костры на побережье, в 22 часа 5 ноября у с. Строгановки вошли в воды Сиваша. Но, пройдя по броду полдороги по вязкому, проваливающемуся дну с лошадьми и тачанками, они повернули назад из-за высокой воды. Группа вернулась назад на старое место сосредоточения в Ново-Николаевку и Ново-Покровку. Начало наступления было отложено. Сиваш 5 ноября для войск был непроходим».

Выполнение всей Перекопско-Чонгарской операции возлагалось на 13-ю, 4-ю и 6-ю, полевые и 1-ю и 2-ю Конные армии Южного фронта. Только в последних 4-х армиях имелось в действующих частях 148730 человек, в том числе:

— «командиров — 9763,

— бойцов пехоты — 77652,

— бойцов кавалерии — 36699,

— бойцов разного рода оружия — 24616 человек.

На вооружении армии было:

— пулеметов — 1501,

— орудий — 261,

— бронеотрядов — 19,

— самолетов — 51,

— аэростатов — 14».

Подготовка частей Южного фронта к штурму Перекопских и Чонгарских укреплений проходила в условиях нехватки питьевой воды, топлива, фуража, обмундирования. Так, в одном из полков 15-й сд «около 2-х рот совершенно не имели ботинок, были обуты в истрепанные лапти или даже обертывали ноги дерюгой». В другом полку «до 40 процентов красноармейцев не имели шинелей, прикрывались попонами и рогожами, через дыры которых насвистывал ветер». «Но только небывалый подъем настроения и величайший героизм всего состава армий фронта, — говорил Фрунзе, — позволяли… совершить невозможное… Каждый красноармеец и командир, и политработник держались лишь крепко засевшей в сознании всех мыслью: во что бы то ни стало ворваться в Крым».

«Дух нашей Красной Армии, — писал член Реввоенсовета Южного фронта Бела Кун (вошел в историю тем, что в ноябре-декабре 1920 года, будучи председателем Крымревкома, содействовал Особым отделам ВЧК в проведении «красного» террора на полуострове — В.Б.), несмотря на непогоду: снежные бури и холода и недостаток обмундирования, крепнет с каждой новой удачей, и недалеко то время, когда наши красные герои займут последнее убежище в России русской и иностранной контрреволюции — Крым. На Севастополь — через Перекоп — вот лозунг и путь Красной Армии».

В целях поднятия боевого и морального духа бойцов фронта, особое внимание обращалось на качество боевой подготовки, передачу молодым красноармейцам боевого опыта (например, в 51-й сд опыт ведения боевых действий имели 70-80 процентов личного состава), подкрепления подразделений за счет бойцов тыловых частей. Так, выполняя приказ РВСР

№ 7443 от 4 октября 1920 года, «О сокращении едоков на увеличение бойцов в частях войск армии» члены РВС Южного фронта М. Фрунзе и С. Гусев в донесении от 3 ноября 1920 года сообщали: «Было выяснено, что в частях дивизий фронта существуют учреждения, непредусмотренные штатами: штрафные роты, огнесклады, дивизионные хлебопекарни, починочные мастерские и т. п.

Командарму 6-й было приказано, учреждения, непредусмотренные штатами, расформировать, а некоторые объединить.

Командарму 2-й Конной, учреждения, лишающие подвижность армии, (стрелковые батальоны, огнесклады, хлебопекарни) расформировать.

В свою очередь, командующие армиями Южного фронта издали свои приказы об откомандировании в строй из полевых частей и учреждений дивизий в боевые части. Так, командарм 13-й приказом № 700 от 20 октября 1920 года перевел из тыловых частей в боевые 30 процентов от личного состава, включая и всех бывших офицеров и унтер-офицеров, а политотдел армии направил 50 процентов коммунистов.

Таким образом, направлены в боевые части:

— в 42-й сд — 148 красноармейцев, 46 бывших офицеров, 128 коммунистов;

— в 46-й сд — 40 красноармейцев, 34 коммуниста, 48 бывших офицеров и унтер-офицеров;

— в 3-й сд — 385 красноармейцев, 152 коммуниста, 190 красных офицеров и бывших унтер-офицеров;

— в 9-й сд -145 красноармейцев, 62 коммуниста».

Особое внимание уделялось вопросу укрепления подразделений коммунистами. Основанием для этого послужила телеграмма, подписанная Главкомом вооруженными силами Республики С. Каменевым, военным комиссаром и начальником Полевого штаба РВСР Климом и Лебедевым, следующего содержания: «Серия Г. Для немедленного вручения командюжфронта. Копия Троцкому. Из Москвы. 5.XI. в 1 час 55 минут. В дополнении к номеру 6524/оп.

При предстоящем форсировании Сиваша, необходимо все коммунистические силы, находящиеся в тыловых резервных частях армии и флота, срочно командировать в те войсковые части, которые будут форсировать Сиваш, дабы все лучшие коммунистические силы были в рядах тех войск, на которых лежит эта сложная и необходимейшая задача. № 6532/оп». На телеграмме резолюция: «Весьма срочно. Начальнику штаба. Серией же передайте к точному исполнению во все армии, в копии командюжфронту и начштабам армий по месту нахождения. 5 .XI. 1920 г. К.А.».

На следующий день Реввоенсовет фронта принял постановление об откомандировании коммунистов в воинские части, предназначенные для форсирования Сиваша. В результате принятых мер оказалось:

— в 46-й сд-1948 коммунистов (один коммунист приходился на 7-8 красноармейцев);

— в 30-й сд — 1409 коммунистов (один коммунист приходился на 6 красноармейцев);

— в 3-й сд — 2338 (на 10-11 человек — один коммунист);

— в 9-й сд -1649 коммунистов (на 10 красноармейцев — один коммунист).

Коммунисты также отбирались в коммунистический отряд особого назначения (по штатам стрелковой бригады) при штабе Южного фронта под командованием Пожилаева. (постановлением РВС фронта за номером 163/34от 4.10.1920 года, подписанным командующим фронтом М.Фрунзе и членом РВС С. Гусевым) штаб отряда было поручено сформировать военному комиссару штаба фронта Малиновскому.

Наступление частей Южного фронта началось в ночь на 8 ноября 1920 года. Ударная группа 6-й армии в количестве 20 тысяч бойцов и командиров в 15-ти градусный мороз, в темноте, в ледяной воде, по трем бродам, перешла Сиваш. При этом она разгромила Кубанскую бригаду врангелевцев и на рассвете, заняв Литовский полуостров, устремилась к Ишуньским позициям белогвардейцев.

С утра 8 ноября, части 51-й сд, при поддержке 15 бронеавтомобилей и после 4-х часовой артподготовки, начали штурм Турецкого вала (длина — 11 километров, ширина у основания — 15 метров, высота — 10 метров, перед валом вырыт ров шириной — 45 метров и глубиной -10 метров). О том, что происходило на валу, позднее рассказывал начдив 51-й сд В. К. Блюхер:

«…С Турецкого вала белые нас засыпали огнем. Семикилометровое пространство и на валу превратилось в сплошное море воронок. Около 12 часов полки Ударной и 152-й бригад с 453 полком ринулись на штурм… Неся огромные потери, они все ближе и ближе подходили к Турецкому валу. На Литовском полуострове белые бросают в контратаку 13-ю и 34-ю дивизии.

Около 18 часов вновь атакуем Турецкий вал. В первых рядах пехоты идут броневики. У самого рва, встретив неожиданно проволоку, пехота вновь остановилась. Целый день беспримерного сражения не принес еще победы, но цель была уже близка. Около 200 орудий белых, до 400 пулеметов поражали наши части, располагавшие только 90 орудиями».

В это время, на Литовском полуострове красные части отбивали яростные контратаки врангелевской пехоты и кавалерии. Враг их пытался сбросить в Сиваш, залитый нахлынувшей водой. Броды были затоплены. Части, действовавшие на Литовском полуострове, были отрезаны от главных сил. Создалась угроза гибели этих частей. Положение было крайне напряженным…

По приказу командюжфронтом на поддержку Ударной группы 6-й армии направлялись 7-я и 16-я кавдивизии и конный отряд Повстанческой Армии махновцев. О дальнейших событиях здесь, авторы книги «Дороги Нестора Махно» пишут так: «Командующий Крымской группой войск Совета Революционных Повстанцев Украины (махновцев) в составе 3000 сабель, 450 пулеметов на тачанках, Каретников, провел совещание командиров и отдал приказ о наступлении. И колонны вошли в Сиваш, кипящий от разрывов снарядов. Выйдя на берег Литовского полуострова, Крымская группа войск заняла исходные позиции».

В связи с выходом в тыл перекопских укреплений войск 15-й и 52-й сд и Крымской группы войск Совета Революционных Повстанцев Украины (махновцев), Врангель «не счел возможным продолжать бой под Перекопом» и в ночь на 9 ноября отошел к своим Ишуньским позициям.

Его отход советскими частями был обнаружен только утром 9 ноября, то есть, после ночного боя с оставленными на Турецком валу охранением…

9 ноября в 2 часа части 152-й и Огневой бригад снова пошли на штурм Турецкого вала, а в 4 часа, с небольшим сопротивлением обороняющихся заняли сам вал, начали преследование отходящего на Армянск противника и к 15 часам достигли первой линии Ишуньских укреплений».

Восхищенный стойкостью и храбростью личного состава 6-й армии, Фрунзе телеграфировал ее командующему: «Пехота 6-й армии в боях перед Перекопским перешейком покрыла себя неувядаемой славой… В обстановке чрезвычайных лишений, невзирая на огромные потери части дивизий доблестно выполнили свой долг перед родной страной».

Этого события ждала вся молодая Советская Республика, с нетерпением ожидали на всех фронтах, особенно на Польском. Вот что писал один из участников гражданской войны в газете «Военкор УВО» (9.02.1928 г.): «Остался один фронт — Врангель. Трепетно ждет вестей с фронта вся страна. Трепетно ждут весточек бойцы 12-й армии Западного фронта, которые стоят лицом к лицу с поляками… Поздней ночью редакция газеты «Красная Армия» сидит в полном составе в рабочем вагоне редакции. Газета вся сделана, даже сверстана, отлиты стереотипы, только поставить в машины и печатать. Но печать задерживают до последней возможности. Ждут вестей из Перекопа.

Часа в 4 утра вбегает радист из подвижной радиостанции. Запыхавшийся, он кладет на стол радиограмму. Это сообщение из штаба какой-то дивизии в штаб южного фронта. Несколько слов, но среди них два незабываемых, врезавшихся навеки в память: «Взят Перекоп!»

Стереотипы к черту. В течение 2-3 минут набрано сообщение. Газета переверстана. Отлиты новые стереотипы: через полчаса гудели моторы всех машин, выбрасывая сотни газет с радостной вестью».

30-я сд на Чонгарском направлении в ночь на 11 ноября начала штурм Чонгарских укреплений и вскоре овладела тремя линиями вражеской обороны. 9-я сд переправилась через пролив в районе Геническа.

Однако, в боях за перешейки, — докладывал 12 ноября Фрунзе Председателю Совнаркома В. И. Ленину и ЦК РКП(б) в телеграмме «0 героизме бойцов РККА в боях за овладение Крымом», — «убыль убитыми и ранеными составила не менее 10 тысяч человек. Некоторые дивизии потеряли 3/4 своего состава». Так, 51-я и 52-я сд убитыми и ранеными потеряли около 65 процентов своего состава, 15-я сд — 50 процентов. Повстанческая армия махновцев — 30 процентов».

По моим подсчетам, части 6-й полевой, 1-й и 2-й Конных армий фронта потеряли убитыми, ранеными, контужеными, без вести пропавшими, попавшими в плен, заболевшими 668 офицеров и 9856 бойцов. Потери только 6-й армии составили 615 офицеров и 9209 солдат (в связи с этим нельзя согласиться с выводами авторов книги «16 ноября 1920» М. Акуловым и В. Петровым о том, что «в боях за Крым 6-я армия потеряла 384 командира и 5027 бойцов».)

С прорывом Перекопских и Чонгарских укреплений, командующему Южным фронтом предстояло выполнить директивы вышестоящего командования из Москвы, и в частности:

— на плечах противника ворваться в Крым;

— не останавливаясь, сделать возможным, чтобы прервать пути отхода белых в направлении морских портов, окружить и уничтожить белогвардейские части;

— бросить всю имевшуюся авиацию фронта на бомбежку мест посадки войск Врангеля на морские суда (то есть бомбить порты);

— выслать единственную исправную подлодку Азовской флотилии для перехвата отплывавших судов противника с живой силой для дальнейшего уничтожения их методом потопления, и т.д.

Вместе с тем, стремясь избежать дальнейшего кровопролития, Реввоенсовет Южного фронта обратился 11 ноября в радиообращении к офицерам, солдатам, казакам и матросам Русской Армии Врангеля, в котором говорилось: «…Мы не стремимся к мести. Всякому, кто положит оружие, будет дана возможность искупить свою вину перед народом честным трудом. Если Врангель отвергнет наше предложение, вы обязаны положить оружие против его воли… Откажитесь от позорной роли лакеев иностранных империалистов. В настоящий грозный час будьте с Россией и народом».

В этот же день члены РВС фронта Фрунзе, Смилга, Бела Кун, Владимиров подписали приказ армиям фронта за номером 066/пш следующего содержания: «Солдаты Красной Армии! Наши доблестные части, прорвав укрепленные позиции врага, ворвались в Крым… Грозная и беспощадная для своих врагов Красная Армия не стремится к мести. Мы проливали кровь лишь потому, что нас вынуждали к этому враги. Мы во время самых ожесточенных боев обращались к нашим врагам с мирными предложениями. Делаем это и теперь.

Реввоенсовет Южного фронта сегодня послал радиограмму Врангелю, его офицерам и бойцам с предложением сдаться в 24-х часовой срок, в котором обеспечиваем сдающимся врагам жизнь и желающим свободный выезд за границу. В случае же отказа вся вина за пролитую кровь возлагается на офицеров белой армии». Далее РВС приказывал «всем бойцам Красной Армии щадить сдающихся и пленных. Красноармеец страшен только для врага. Он рыцарь, по отношению к побежденным».

Руководитель Советского государства В. И. Ленин, узнав об ультиматуме Врангелю, направил Реввоенсовету фронта шифротелеграмму, в которой выразил крайнее удивление «непомерной уступчивостью предъявленных условий» и предложил «реально обеспечить взятие флота и не выпуск ни одного судна».

Следует подчеркнуть, что ни генерал А.И. Деникин, ни генерал барон П.Н Врангель в аналогичных ситуациях никогда не делали подобных условий капитуляции своему противнику.

К великому сожалению, Главком Русской армии генерал барон Врангель не ответил на телеграмму Реввоенсовета Южного фронта. «Наша радиостанция, — писал он в своих воспоминаниях, — приняла советское радио. Красное командование предлагало мне сдачу, гарантируя жизнь и неприкосновенность всему высшему составу армии и всем положившим оружие. Я приказал закрыть все радиостанции, за исключением одной, обслуживаемой офицерами». Тем самым, Главком армии решает защищать Крым до конца.

По словам крымского исследователя А. Самарина, «Врангель по всем установившимся международным нормам ведения войны взял на себя личную ответственность за дальнейшее кровопролитие» (выделено мною — В. Б.). И с этим выводом невозможно не согласиться.

Вместе с тем, еще 10 ноября, когда стало ясно, что Русская армия уже не может оказать достойного сопротивления и дорога красным в Крым открыта, Врангель отдал приказ об эвакуации, а 11 ноября угроза потерять пути отхода, вынудила его начать отступление на всем фронте к черноморским портам.

С потерей Перекопских и Чонгарских укреплений и начавшимся отходом частей Русской армии, ее Главнокомандующий генерал барон П. Н. Врангель понял, что находится у «последней черты», что не оправдал он надежды, на него возлагаемые. К первой годовщине освобождения Крыма журнал «Путь политработника» писал, почему «Врангель был последним оплотом контрреволюции?».

«Во-первых, Врангель сумел из разгромленных остатков контрреволюции — деникинской Добровольческой армии — создать крепкий кулак, южно-русскую армию, в состав которой входило, помимо деникинской пехоты, отборная конница донцов и кубанцев.

Во-вторых, у Врангеля сосредоточилась самая реакционная часть офицерства, настроенная непримиримо не только против большевиков, но и даже против кадетов. Известно, что в ставке Деникина перед походом «На Москву» было решено установить в «освобожденной России» военную диктатуру. Провал этой авантюры еще более озлобил кадровое офицерство Добровольческой армии — легко понять, каким свирепством дышало оно в Крыму, готовясь дать генеральный «бенефис» Красной Армии и Советам.

В-третьих, Антанта, чувствуя, что Крым — последняя ставка белогвардейской кампании,- употребила все усилия, чтобы снабдить врангелевскую армию громадным количеством обмундирования, снаряжения и вооружения, укрепила крымские позиции по всем правилам и по последнему слову военной техники, создав из Крыма твердую базу, на которую должна была опереться южно — русская армия.

Так, согласно сведениям разведуправлеиия штаба Юго-Западного фронта РККА «О снабжении Антантой военным снаряжением армии Врангеля» от 13.08.1920г. «почти вся тяжелая артиллерия доставлена была из Франции. Греция передала Врангелю, полученные ею от Антанты союзное военное снаряжение «для борьбы с капиталистами». Помощь Америки выражается в посылке медикаментов и медицинских отрядов Красного Креста для «борьбы с непрекращающимися эпидемиями». Турция передала Врангелю боевые запасы, оставшиеся у нее.

В собственность Врангеля переданы, оставшиеся в Болгарии после войны с Антантой, по распоряжению союзников, все вооружение и снаряды немецкого производства (75-80 %). Перевозка их из Болгарии в Крым проходит на болгарских и русских судах, плавающих под французским флагом (на пароходе «Саратов» в Севастополь доставлены около 30 тыс. винтовок и 50 млн. патронов, на пароходе «Царь Борис» — 8 тыс. винтовок и 14 млн. патронов)».

В-четвертых, сюда следует прибавить:

а) политическое состояние Советской Республики перед штурмом Врангеля в Крыму было осложнено неудачей на польском фронте, которая была использована внутренней и внешней контрреволюцией в целях

дальнейшего расшатывания Советской власти;

б) надежды контрреволюции на ликвидацию Советской власти еще более окрылились под влиянием начавшихся успехов у Врангеля, продвинувшегося из Крыма далеко к северу, занявшего Александровск и Синельникове;

в) в этот же период на Украине широкой волной разливался махновский бандитизм, отвлекая военные и политические силы;

г) в военном отношении страна к моменту крымской операции не могла похвастаться общей боевой подготовкой Красной Армии.

Все это в совокупности, при наличии громадной хозяйственной разрухи и продовольственного кризиса внутри страны, вливало силы и бодрость в жилы контрреволюции и придавало уверенность в военном счастье, в безусловной победе над Советами».

Предвидел ли Врангель, что его армии придется когда-либо эвакуироваться из Крыма? В своих «Воспоминаниях» он писал: «Еще в первые дни по заключении мира с поляками, решив принять бой в Северной Таврии, я учитывал возможность его неблагоприятного для нас исхода, и того, что противник, одержав победу, на плечах наших войск ворвется в Крым. Как бы сильна не была позиция, но она неминуемо падет, если дух обороняющих его войск подорван».

Врангель хотел верить,- пишет в своем романе-хронике «Семь смертных грехов» М. Еленин, — «что сможет еще отыграться, но как человек военный и достаточно опытный, понимал: это начало конца, пройдет сколько-то дней, и большевики сбросят его в море».

Позднее, уже в декабре 1920 года генерал Врангель в письме П. Струве — министру своего Правительства — подтвердит, что «с минуты заключения поляками мира, он уже понял, что участь борьбы предрешена и начал лихорадочно готовиться на случай необходимости эвакуации, распределяя корабли по портам, грузя уголь… Все приготовления делались под предлогом подготовки десанта на Одессу для соединения с украинцами, и кроме генерала Шатилова и 2-х командующих армиями, никто не был посвящен в секрет».

В присутствии Председателя Правительства Кривошеина, начальника штаба Русской армии генерала Шатилова, командующего флотом адмирала Кедрова, командующего войсками армейского тылового района, командира 3 корпуса, Врангель 10 ноября окончательно распределил по портам тоннаж, по расчету: Керчь — 20000, Феодосия — 13000, Ялта — 10000, Севастополь — 20000, Евпатория — 4000; отдал распоряжение разработать порядок погрузки тыловых учреждений, раненых, больных, продзапасов, наиболее ценного имущества, чтобы в случае отдачи приказа, погрузка могла начаться немедленно.

11 ноября в 22.00 Врангель отдает приказ о сосредоточении судов в портах Крыма. «Я издал Директиву, — пишет Врангель, — войскам приказывалось, оторвавшись от противника, идти к портам для погрузки:

— 1-му и 2-му армейским корпусам — на Евпаторию, Севастополь;

— конному корпусу генерала Фостикова — на Феодосию;

— донцам Терско — Астраханской бригады во главе с генералом Абрамовым — на Керчь.

Тяжести оставить. Пехоту посадить на повозки, коннице прикрывать отход». И работа закипела. «Днем и ночью шла погрузка угля, в помощь рабочим грузчикам были сформированы команды чинов из нестроевых частей, тыловых управлений. Спешно грузились провиант и вода. Транспорты разводились по портам. Кипела работа в штабе и управлениях, разбирались архивы, упаковывались дела».

В этот же день, Правитель Юга России и Главком Русской армии Врангель зная уже о том, что «красные, введя свежие силы, сбили части с последней укрепленной позиции у Ишуня», понимая, что «положение его армии становилось грозным, а оставшиеся в его распоряжении часы для завершения подготовки к эвакуации были сочтены», подписывает приказ, предупреждающий население и войска об оставлении ими родной земли.

В нем говорилось: «Оставшаяся одна в борьбе с насильниками Русская Армия ведет неравный бой, защищая последний клочок русской земли, где существует право и правда.

По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех:

— кто разделял с армией ее крестный путь,

— семей военнослужащих,

— чинов гражданского ведомства, с их семьями,

— отдельных лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага.

Армия прикроет посадку… Дальнейшие наши пути полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет…».

Одновременно было опубликовано сообщение Правительства, предупреждавшее желающих эвакуироваться, «о тех тяжких испытаниях, какие ожидают приезжающих из пределов России», о совершенно неизвестной дальнейшей судьбе отъезжающих, так как «ни одна из иностранных держав не дала своего согласия на принятие эвакуированных», о том, что «Правительство Юга России не имеет никаких средств для оказания какой-либо помощи, как в пути, так и в дальнейшем, что все это заставляет Правительство советовать всем тем, кому не угрожает непоредственная опасность от насилия врага — остаться в Крыму».

По приказу Главкома Русской армии, не желавшим покинуть Родину, командиры воинских частей и учреждений выдавали соответствующие документы. Один из них найден мною в Гос.архиве Автономной Республики Крым следующего содержания:

«Удостоверение.

Дано сие литографу К. М. Русских в том, что он на предложение эвакуироваться из Севастополя, отказался».

Документ подписали начальник военно-топографической части и исполняющий должность обер-офицера для поручений. Выдано удостоверение в городе Севастополе 11 ноября 1920 года.

Посадка войск на суда началась 12 ноября. По словам Врангеля, их было 126 (по другим данным — 120, 121, 150 — В. Б.). Среди них:

— транспорты: «Дон», «Владимир», «Надежда», «Корнилов», «Петр Регир», «Ялта» (госпитальное судно), «Россия», «Саратов», «Херсон», «Крым», «Русь»;

— пароходы: «Фарби» (американский), «Мечта», «Екатеринодар», «Поти», «Саратов», «Лазарев», «Готланд», «Рион» (французский);

— а также: канонерка «Гайдамак», крейсер «Генерал Корнилов», французский миноносец «Сенегал», вспомогательный крейсер «Алмаз», миноносец «Живой», ледокол «Илья Муромец » и др.

От автора: Как писала 27.07. 1993г. газета «Комсомольская правда» в 1920 году на Черном море, в рассматриваемый нами период, были военно-морские флаги:

— Великобритании (6 линкоров, б крейсеров, 13 эсминцев),

— США (3 крейсера, 14 эсминцев),

— Франции (2 линкора, 3 крейсера, 10 эсминцев),

— Италии (2 крейсера, 2 эсминца).

В это же время, глава Правительства Врангеля Кривошеин, на борту крейсера «Центавр» отбыл в Константинополь. Правитель Юга России поручил своему ближайшему гражданскому помощнику принять надлежащие меры по прибытии русских судов с беженцами в Босфор — организовать помощь эмигрантам и армии путем привлечения американского Креста и иностранных общественных организаций. (Но с этим предложением не все из окружения Врангеля были согласны, в частности, генерал Слащов «несколько раз советовал Врангелю, погрузив армию на суда, направить ее не в спасительный Константинополь, а десантировать в красном тылу»).

Кроме того, не веря в силы разложившейся армии и способность почти не имевшего угля Черноморского флота, Врангель заключил соглашение с французским военно-морским командованием. «Эвакуация не может быть осуществлена без прикрытия французских кораблей», — заявил Главком Русской армии командующему Средиземноморской эскадры адмиралу Дюменилю. — Врангель потребовал гарантий со стороны французов, указывая, что «продовольствия, взятого с собой из Крыма, хватит лишь на 10 дней, что армия и беженцы — гражданское население, желающее избежать расправы большевиков окажутся без средств к существованию».

В свою очередь, французский адмирал высказал точку зрения правительства Франции: «Актив Крымского правительства, могущий быть употребленным на расходы по эвакуации армии беженцев, их временное содержание и последующее устройство, составляет боевая эскадра и коммерческий флот русских. На них не лежит никаких обязательств финансового характера, и господин Главнокомандующий распоряжается о немедленной передаче их Франции в залог».

На кораблях, которые принимали покидающую Крым Белую армию, был получен последний, отданный на Родине, приказ Главкома Русской армии: «Всем русским судам — с крейсера «Генерал Корнилов». Русская армия, оставшаяся одинокой, в борьбе с коммунизмом, несмотря на полную поддержку крестьян, рабочих и городского населения Крыма, вследствие своей малочисленности, не в силах отразить нажима во много раз сильнейшего противника… и я отдал приказ об оставлении фронта.

Учитывая те трудности и лишения, которые Русской Армии придется претерпеть на дальнейшем горестном пути, я разрешил желающим оставаться в Крыму, и таковых почти не оказалось. (Как оказалось впоследствии, генерал Врангель просто лукавил — В. Б.).

Все солдаты Русской Армии, все чины Русского флота, почти все бывшие красноармейцы и масса гражданского населения не захотели подчиниться коммунистическому игу. Они решили идти на вдвое тяжелое испытание, твердо веря в конечное торжество своего правого дела…»

Далее в приказе говорилось о том, что «из Крыма ушло 120 тысяч человек и свыше 100 судов Русского флота. Настроение войск прекрасное. У всех твердая вера в конечную победу над коммунизмом и возрождение Великой Родины».

Заканчивался приказ так: «Отдаю армию, флот и выехавшее население под покровительство Франции, единственной из великих держав, сознавшей мировое значение нашей борьбы».

Однако, как пишет В. Сидоров в очерке «Крестная ноша. Трагедия казачества», в этом документе есть и неточности. Во-первых, «Белая армия не оправдала ни надежд, ни расходов. Однако, французы не бросили ее на произвол судьбы, что дешевле всего. Последующие события показали, что теперь-то они не имели на нее абсолютно ни каких видов.

Еще из Крыма Врангель предлагал, чтобы его армия была переброшена кружным путем на Польский фронт. Французы оставили это без ответа. Не откликнулись они на отчаянную, в сущности, радиограмму Врангеля с предложением сменить оккупационные союзнические войска на Босфоре, то есть принять белую армию на иностранную службу. Все, что готовы были сделать французы — это помочь белым эвакуироваться из Крыма и устроиться на первое время. Делалось это под гарантию, в лице оставшегося Русского флота.

Второе уточнение — касательно того, что «настроение войск прекрасное». Психологически любопытно, как это можно сказать о людях, отправляющихся в изгнание, в неизвестность. Понятно, что Главкому полагается в любой обстановке внушать армии бодрость, но все-таки, чувство меры не должно б изменять ему…».

Согласно донесению командующего 6-й армией Южного фронта РККА, «из Ялты последний пароход с белыми ушел в Константинополь 15 ноября в 15.00. Из Севастополя последний белогвардейский корабль вышел в море и взял курс к берегам Турции 14 ноября в 16.00. Это был крейсер «Генерал Корнилов» с генералом бароном Врангелем на борту».

Вместе с тем, как отмечал позднее К. Шеф в своей книге «Красный Крым»(Харьков, 1923г.), «спешно приготовленные для эвакуации суда не были обеспечены запасами воды, угля, продовольствия, кавалерия была погружена без лошадей, а артиллерия целиком брошена. О вывозе оружия никто не заботился. На всех пароходах, прибывших после бегства из Крыма в Константинополь, оказалось не более 20 пулеметов».

Французские, английские и американские военные корабли, обстреливая части Красной Армии, отряды Крымской Повстанческой Армии, буксировали перегруженные транспорты. Принадлежавшие врангелевцам русские военные корабли выходили в море, поднимая рядом с Андреевским, французский флаг. В открытом море 2 миноносца, более трех десятков мелких судов и транспортов, потерявших из-за перегрузки и неисправностей управление и плавучесть, были брошены. Миноносец «Живой» затонул с двумя сотнями донских офицеров.

Следует ответить на вопрос, интересующий многих исследователей: «Почему войскам Русской Армии Врангеля удалось бежать из Крыма, несмотря на указание Председателя СНК В. И. Ленина командующему Южным фронтом «реально обеспечить взятие флота и не выпуск ни одного судна» белых?». На мой взгляд, наиболее полно ответ на этот вопрос дает В. Триандафилов в статье «Ликвидация Врангеля», опубликованной в «Сборнике трудов Военно-научного общества при Военной Академии».

«Во-первых, как только 8 ноября выяснилось, что части фронта утвердились на Литовском полуострове, командюжфронта отнимает у командарма 6-й (штурмовавшей Перекопские перешейки) 2-ю Конную армию, подчиненную ему оперативно, приказывает ей, совместно с 1-й Конной и 46-й сд, по овладении ими Ишуньскими позициями, сосредоточиться в районе Воинка-Бешеул и ударить на Джанкой в тыл Чонгарской группе противника, а затем преследовать ее, с целью не дать противнику сесть на суда.

Это было началом срыва 2-й части врангелевской операции. Отнятие 2-й Конной армии заранее говорило, что начало преследования непременно запоздает, тем более, что 2-я Конная армия, согласно директивы, получила возможность до преследования, еще где-то «сосредотачиваться». Направление же 1-й Конной армии на Джанкой, упускало из виду главные силы противника, которые действовали на Перекопском направлении и в случае нашего успеха, естественно начали бы отступать на юг, на Симферополь, а не на Джанкой. Следовательно, опять давалась противнику возможность ускользнуть из-под наших ударов. Так оно и случилось.

Во-вторых, 2-я Конная армия направилась на Воинку-Джанкой, а сосредоточение 1-й Конной армии запоздало, и даже к вечеру 12 ноября не закончилось. В районе Воинка-Джанкой 2-я Конная армия, как и следовало ожидать, нашла одни брошенные тылы и запоздавшие с уходом мелкие команды.

Стрелковые части 6-й армии также не обнаружили противника, хотя бронемашины 51-й сд еще 10 ноября доходили до станции Дюрьмен (Симферопольский тракт), но настигли в этом районе около сотни неприятельских солдат.

Несмотря на это, командарм 6-й на 12 ноября назначает всем дивизиям однодневку (приказ № 64/к). Начдиву 51-й сд, в частности, приказывает: «коннице дать на 12 ноября отдых, привести ее в полный порядок, для выполнения на 13 ноября задачи в стратегическом масштабе для выяснения группировки противника». Однако, в 23.00 12 ноября командарм 4-й Корк в своем приказе (№ 71/к) уже указывал, что «противник оторвался от нас на 30 верст (а на самом деле гораздо больше – В.Б.), и только 13 ноября, командюжфронта, дождавшись, когда 2-я Конная армия «прогулялась» на Джанкой, приказывает (телеграмма № 036/сек/1132/оп) 4-й полевой и 2-й Конной армиям, преследовать противника на Феодосию и Керчь, а 6-й полевой и 1-й Конной армиям на Симферополь-Севастополь. Телеграммой той устанавливались сроки для занятия Керчи — 22 ноября, для занятия Севастополя — 19 ноября.

Части 6-й армии двинулись на юг, не дождавшись рассвета. Без ночлегов, с одними большими привалами, делая по 80-90 верст в сутки (на подводах) и обгоняя кавалерию, части 153-й бригады 51-й сд в 14.00 15 ноября вошли в Севастополь, но в городе уже хозяйничал ревком.

В-третьих, причину, что сразу же после Ишуни мы потеряли связь с противником, и дали ему оторваться от нас, надо искать исключительно в запоздании начала и неправильного направления преследования. Командарм 6-й нецелесообразно два дня провел в бездействии к югу от Ишуни (11 и 12 ноября), собираясь на 13 ноября произвести разведку «в стратегическом масштабе», чтобы определить «группировку» уже начавшего погрузку на суда противника.

В эти же два дня 2-я Конная армия, брошенная для преследования, упустила из виду главные силы противника, отступившие на юг, а погналась за слабыми частями Донкорпуса, оставшимися у Чонгара (запаздывание 1-й Конной армии объясняется географическими условиями местности, не позволявшими держать крупные части сейчас же за атакующей пехотой).

Без сомнения, если бы вечером 10 ноября, когда 51-я сд преодолела последние укрепления противника, всю имевшуюся в районе Ишуни конницу (7-я и 16-я кавдивизии, кавбригада 6-й армии и др.) со всеми бронемашинами бросить по путям на Симферополь—Ялту, подходившие за этим части 2-й Конной армии по более кратчайшим дорогам, чем через Джанкой, на Феодосию и Керчь, и на следующий день, на рассвете пустить за этими частями и пехоту на подводах, без сомнения удалось бы нагнать те части противника, которые отступили на Севастополь, Ялту и Феодосию. Даже если бы пехота одна была бы пущена для преследования 11 ноября, а не 13 (на рассвете), то и тогда некоторые части противника были бы нагнаны, и Севастопольскую и Ялтинскую погрузки противника сорвали бы наверняка. В этом случае, мы прибыли бы в Севастополь 12 ноября (в день начала погрузки), а в Ялту — 13 ноября (на 2-й день погрузки).

Желание дать войскам отдохнуть и несвоевременная жалость к ведшим атаку частям, проявленные командармом 6-й, не дали нам возможность использовать плоды беспримерной борьбы за Перекопские и Ишуньские позиции противника.

В- четвертых, нельзя не сказать и о том, что немалую роль против нас сыграла и темнота. Наступавшая темнота всегда кладет конец всяким активным действиям наступающего (в виду сильного переутомления) и после этого, обороняющийся, в большинстве случаев, совсем свободен в своих действиях и может легко ускользнуть из-под ударов атакующего. К тому же, пулеметы и автоматические ружья, с несколькими оставшимися орудиями, очень успешно могут поддерживать видимость продолжающейся обороны, ввести этим в заблуждение атакующего и, прикрываясь ночной темнотой, поспешно отойти, очистив поле сражения.

В качестве примера, можно привести:

— борьба 6-й армии на Литовском полуострове, когда наши уставшие части, с наступлением темноты, помимо воли командного состава, прекратили бой и предались сну в вырытых днем окопах, а противник, воспользовавшись этим, оставил против нас одних «застрельщиков», а сам отошел к Ишуни без всякого давления с нашей стороны;

— все бои 4-й и 13-й армий, когда противнику удавалось аккуратно удерживаться арьергардами до темноты, а ночью отскакивать назад».

К причинам, которые высказал видный русский советский военный историк, можно добавить и другие, среди них:

а) спокойную эвакуацию войск Русской Армии Врангеля можно объяснить чувствами гуманности со стороны командующего Южным фронтом М. В. Фрунзе к противнику, нежелания пролития лишней крови с его стороны. По словам крымского исследователя А. Самарина, «только этим можно объяснить тот факт, что 14 ноября красные части (конница) подступили к Севастополю и… остановились, спокойно наблюдая за посадкой белых на транспорты. Они стояли до тех пор, пока не отплыло последнее судно, и лишь после этого вошли в Севастополь.

Ни один самолет Южного фронта так и не поднялся в воздух, а следовательно, ни одна бомба не упала на стоявшие у причала суда. Разумеется, и подлодка не предприняла никаких действий против отплывающих судов.

б) Спокойную эвакуацию можно объяснить и отсутствием, в результате провалов и разгромов подпольных организаций РКП(б), распыленностью и разобщенностью действий рабочего класса в приморских городах, отсутствием у подпольщиков вооруженной силы, способной задержать эвакуацию Врангеля.

По данным исследователей, на суда были погружены 43 тысячи штыков и 13 тысяч сабель (есть данные — 3 тысячи), до 7 тысяч раненых, а так же 30 тысяч офицеров и чиновников тыловых штабов и учреждений..

По словам И. Спареля, автора книги «Против черного барона», с Врангелем бежало 800 его генералов. Только на одном из пароходов, собралось около 300 офицеров и чиновников армии, среди них, до 80 летчиков и летчиков-наблюдателей, примерно с полсотни механиков.

Одновременно с войсками, Крым покинули от 40 до 70 тысяч гражданских лиц. Большая заслуга в их эвакуации принадлежит командующему врангелевским флотом на Черном море адмиралу Кедрову. «И… хотя за это ему никто никогда не сказал «Спасибо», — писал Н. Савич в своих воспоминаниях «Крымский период», — но эта заслуга делает ему много чести. Так, в момент обсуждения подробности эвакуации, у военных было крайне странное отношение к штатским.

Они как-то считали естественным, что все заботы и средства должны быть направлены для спасения военного элемента, а о штатских позаботится Господь Бог. Кедров смотрел на свою задачу иначе. Он назначил суда для военного элемента, но оставил несколько кораблей и для эвакуации штатских. В данном вопросе его действия поддержал Кривошеин, высказавший, что «право спасать свою жизнь не есть привилегия одних военных».

Всего же, по словам Главкома Русской армии генерала барона Врангеля, из Крыма на 126 судах было вывезено 145693 человека, не считая судовых команд. Однако с ним позднее не согласился военный историк Н. Какурин, утверждавший, что «рассредоточив свою погрузку по всем портам Крыма, Врангель в течении 5 дней — с 10 по 15 ноября, — успел провести эвакуацию своих главных сил и беженцев в количестве 83 тысяч человек (в литературе имеются цифры: 80 тысяч, 100 тысяч — В. Б.). Не погруженными остались, однако почти все военные запасы, отсталые части и большое количество беженцев».

По исследованиям крымского ученого историка профессора М. Р. Акулова, врангелевцы увели с собой из состава флота 149 боевых, транспортных и вспомогательных кораблей и судов, в том числе: 2 линкора, 2 крейсера, 10 эсминцев, 4 подводные лодки, 12 тральщиков, 119 транспортных и вспомогательных судов. Только из Севастополя, по данным штаба Южного фронта РККА, Врангель с собой увел:

— русских судов — 34: линкоров — 2, крейсеров — 2, миноносцев — 7, заградитель — 1, канонерки — 1, других судов – 21( Впоследствии, большинство из вывезенных Врангелем судов Черноморского флота, было продано на слом во французской военно-морской базе в Бизерте (Тунис).

— иностранных судов — 19: греческие — 2, польские — 1, французские — 3 (2 — военные), американские -5 (4- военные), английские — 3 (все военные), суда Антанты — 5.

Кроме людей, со 126 кораблей и пароходов врангелевской флотилии, было выгружено на Босфоре французами: зерна — 5 тысяч тонн, сахара — 333 тонны, чая — 283 тонны, табака — 25 тонн, разных грузов — 833 тонны; обмундирования — 42 тысячи комплектов, белья — 340 тысяч пар, обуви — 50 тысяч пар, одеял — 140 тысяч штук, носков — 640 тысяч пар, полотенец — 285 тысяч штук, кожи — 5920 тонн, сукна — 810 тысяч аршин. Врангель заявлял: «запасы, вывезенные из Крыма, были так велики, что я бы полгода смог содержать на них армию, если бы все это не было взято у меня французами».

Менее двух суток понадобилось крейсеру «Генерал Корнилов» чтобы достичь, под флагом Главкома Русской армии, стоянки международной эскадры в Константинополе. В заявлении, сделанном Врангелем после прибытия сюда, говорилось: «…С оставлением Крыма, я фактически, перестал быть Правителем Юга России… Но… это не значит, что носитель законной власти перестал быть таковым. За ненадобностью название упразднено, но идея осталась полностью. Принцип, на котором была построена власть и армия, не уничтожен фактом оставления Крыма, как и раньше, я остаюсь главой власти».

И далее здесь же: «…Моя армия состоит из 70 тысяч дисциплинированных бойцов. Они готовы к выполнению своей мировой задачи по борьбе с большевизмом. Флот находится на рейде, в полной боевой готовности выйти по назначению…». Но, как писала 28 ноября 1920г. газета «Красный боец», в Константинополь 22 ноября 1920 года прибыло 140 тысяч крымских беженцев, из них гражданского населения меньше 20 тысяч.

По словам автора «Крестная ноша. Трагедия казачества», — «недостатки крымской эвакуации не должны заслонить… грандиозность этого предприятия в целом. Такого морского десанта Крым не видел и мир не знал со времен Севастопольской кампании 1854-1855 гг. …Крымская эвакуация, уход от противника боеспособной, экипированной армии — вершина военного искусства Врангеля и одна из самых больших побед белых во всей гражданской войне. Это надо иметь в виду, чтобы не погрешить против истории и справедливости».

Но с данным утверждением автора можно и не согласиться. Если Врангель хотел эвакуировать свою армию, то он обязан был взять с собой всех солдат и офицеров, а не оставлять их на милость победителей. Тем более, еще 13 ноября 1920 года, принимая у себя председателя Севастопольской городской Думы, он заявил, что «он покинет Крым только тогда, когда последний солдат (его армии- В.Б.) сядет на корабль». Если бы он сдержал свое слово — слово офицера и генерала царской армии, тогда возможно и не было бы «красного» террора, развязанного чекистами после освобождения Крыма, «когда безо всяких каких-либо оснований расстреляно было до 25 тысяч офицеров, добровольно явившихся на пункты перерегистрации».

Но вернемся к боевым действиям частей Южного фронта, которые продолжали преследовать врага. Войска 6-й армии продвигались на Евпаторию, Симферополь, Севастополь, за ними шла 1-я Конная армия. Соединения 4-й армии преследовали противника, отходившего к Феодосии и Керчи, а кавдивизии 2-й Конной армии наступали на Симферополь. С тыла противнику наносили удары партизаны Крымской Повстанческой армии (Командующий – А.В. Мокроусов).

12 ноября части 15-й, 52-й и 51-й стрелковых дивизий с боем заняли Ишунь, где захватили богатые трофеи. 30-я сд атаковала ст. Таганаш и заняла ее, предоставив 2-й Конной армии свободу действий.

В этот же день, 12 ноября в 18 часов, части 2-й Конной армии вступили в Симферополь (по другим данным город освободили части Повстанческой Армии махновцев. Однако следует сказать, что еще 10 ноября партизанский отряд под руководством А. Скрипниченко, из Крымской Повстанческой армии, возглавил восстание в городе и власть перешла к ревкому во главе с членом Крымского подпольного обкома РКП(б) В. С. Васильевым. — В. Б.).

Вот что писал об освобождении столицы Крыма В. Душенькин — автор военно-исторического очерка «Вторая Конная»: «13 ноября 1920г. в 13 часов на станции Курман-Кемельчи в Крыму, где расположился штаб 2-й Конной армии (командующий Ф.К. Миронов) неожиданно заработал молчавший до этого железнодорожный телеграф: «Я — Симферополь,- выстукивал неизвестный телеграфист.- Все войска ( Русской армии — В.Б.) ушли на Севастополь, но без оружия – винтовки побросали. Все уехали ночью. В городе и на станции установлена самоохрана из профсоюзов. Связь есть до Севастополя. У нас ночью были пожары, и магазины немного пограбили».

К аппарату подошел находившийся поблизости член РВС армии Д.В. Полуян, просил усилить охрану города и сообщил, что немедленно выезжает в Симферополь. Его сопровождали бронеотряд и специально отобранный эскадрон на отборных конях. В 18 часов представители 2-й Конной армии прибыли в город и приняли на себя всю полноту власти.

Следом за ними в Симферополь спешили остальные части армии. В 19 часов в эфир полетела следующая радиограмма: «Разбитый наголову противник, бегством в двух направлениях: Керчь и Севастополь, очищает Крым. 2-я Конная армия, продолжая захватывать тысячи пленных и колоссальные, не поддающиеся учету трофеи, достигла района Симферополя. Последний пункт сегодня в 13 часов дня захвачен отрядом «зеленых» Мокроусова. Миронов, Горбунов».

О том, что «в 18 часов 13 ноября 2-я Конная армия вошла без боя в Симферополь, очищенный противником в 13 часов 13 ноября», подтвердилось позднее в телеграмме в Москву, которую подписали члены РВС 1-й и 2-й Конных армий и начальником 51-й сд В. Блюхером.

Теперь у командующего 2-й Конной армией не было смысла в дальнейшем ее наступлении, чтобы «не морить конский состав в погоне за тенью Врангеля и его разгромленных банд…». Только за 4 дня — 11, 12, 13 и 14 ноября — части армии захватили 25 тысяч пленных белогвардейцев, свыше 60 орудий, до 100 пулеметов, 63 автомобиля.

Еще 12 ноября 1-я кавбригада 9-й кавдивизии освободила Судак, в 23.00 освободила Феодосию (имеются данные, что первыми в Феодосию вошли партизаны Крымской Повстанческой армии, а также, что город освободили части 30-й сд — В. Б.), захватив в плен 100 офицеров-пулеметчиков инструкторских курсов, 52-й Виленский полк пехоты, два армейских пехотных запасных батальона, экспедицию с заготовленными бумажными деньгами на 5 миллиардов рублей.

В это же время Латышская сд заняла Евпаторию (по другим данным город освободили 15 ноября махновцы — В. Б.).

В литературе по гражданской войне в России часто говорится о том, что первым и в Севастополь вошли, по одним данным части 1-й Конной армии, по другим — 6-й армии. По найденным нами в архиве документам теперь известно, что первыми в город Севастополь 15 ноября (по данным Л. Ремпеля — 14 ноября- В.Б.) вошли «конные части 2-й Крымской армии (так в тексте- В.Б.) под командованием А. Скрипниченко», и только потом вошли 153-я стрелковая бригада 51-й сд 6-й армии и автоотряд 1-й Конной армии. Вступившим в город освободителям «достался местный гарнизон белых, численностью более 25 тысяч врангелевцев».

16 ноября в 15 часов (по другим данным в 14.00) 9-я кавдивизия без боя заняла Керчь, захватив в плен 13 тысяч солдат и офицеров врага, бронедивизион с прислугой, артсклады, 4 судна в Керченской бухте, около 9 тысяч строевых лошадей.

В этот же день в Москву на имя Председателя Совета Рабочей и Крестьянской Обороны Республики В. И. Ленина были отправлены из Крыма 3 телеграммы. В одной из них доподлинно говорилось: «Оперативная. Вне очереди. Предсовнарком т. Ленину. Сегодня нашей конницей занята Керчь. Южный фронт ликвидирован. Ст. Джанкой 16/XI № 0097/пш. Командюжфронта Фрунзе».

От автора: Вместе с ним телеграмму подписали члены РВС фронта С. Гусев и Бела Кун (ранее об этом факте в нашей литературе стремились не упоминать — В. Б.).

Телеграмму о восстановлении Советской власти в Крыму от имени Реввоенсовета 1-й Конной армии подписали С. Буденный и К. Ворошилов. В ней сообщалось: «Реввоенсоветы, оперирующих в Крыму армий принимают все меры к скорейшему восстановлению революционного порядка. Десятки тысяч солдат Врангеля оставили своих генералов, регистрируются и направляются на Север». (По подсчетам крымского ученого В. Петрова, на Север для восстановления шахт Донбасса, строительства мостов и др., было отправлено до 30 тысяч прошедших регистрацию рядовых солдат и казаков).

В 22.00 16 ноября была отправлена телеграмма за подписями членов Реввоенсовета 1-й и 2-й Конных армий и начдива 51-й сд: «Крым очищен от противника, говорилось в ней. — …Проводится инвентаризация колоссальных трофеев. Противник успел эвакуировать только высшие штабы, учреждения и отчасти семьи служащих высших штабов. Вся пехота осталась и громадными массами проходит наши регистрационные пункты. Кавалеристы без лошадей, частью погрузились, частью разбежались и смешались с общей массой пленных».

Таким образом, дни 15 и 16 ноября 1920 года стали днями освобождения Крыма от войск Русской Армии генерала барона П. Н. Врангеля, последнего фронта Белой гвардии в годы гражданской войны в России.

Сразу же по окончании боевых действий, «Крымская группа Революционно-Повстанческой Армии Украины (махновцев) и ее разрозненные отряды, потеряв во время боев до 6000 человек убитыми и ранеными, в составе 3-х кавполков в 1500 сабель (а всего — до 3000), 2-х пулеметных полков( в одном из них было 250 пулеметов «Максим» и во втором — 200 пулеметов «Льюис», всего 500 пулеметов), 300 тачанок с пехотой, 34 орудий, заняла гарнизонную службу в городе Евпатории». Части других армий фронта заняли позиции, отбитые ими в ходе боев у врангелевцев.

В ходе Перекопско — Чонгарской операции, в течении 8 дней боев на Крымском полуострове, части Русской армии Врангеля понесли огромные потери в живой силе, вооружении и боевой технике. Так, по моим подсчетам, в плен было взято около 64 тысяч белогвардейцев (по другим данным — 52687,

54 696 человек).

Вот что говорил по этому вопросу командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе: «Буржуазная печать Запада хочет кого-то уверить, что армия Врангеля в полном составе сумела сесть на суда и уйти из Крыма. Приводятся довольно противоречивые цифры через радио. Одно радио определяет количество военных сил, спасшихся от разгрома, в 100 тысяч человек, другое радио — в 80 тысяч человек, третье — в 60 тысяч человек.

Считаю своим долгом подчеркнуть, что армия Врангеля, как таковая, уничтожена полностью. Общее количество пленных, прошедших через наши руки, составляет свыше 150 тысяч человек… Максимальное число беженцев военных, могущих считаться боевым элементом, я определяю максимум, 10-12 тысяч, причем в это число вошли, главным образом, тыловики, так как фронтовые части, благодаря стремительному темпу нашего наступления (кроме частей верхушек) все остались в Крыму».

Согласно донесения начальника и военкома бронечастей Южного фронта от 19 ноября 1920 года, на Крымском полуострове были взяты следующие трофеи:

— бронемашин — 47,

— танков — 15,

— бронепоездов — 6,

— бронеплощадок — 27,

— вагонов со специальным бронеимуществом -10,

— годных паровозов — 24,

— классных вагонов- 318(в Симферополе — 118, Севастополе — 200),

— товарных вагонов — 2734 (в Симферополе — 654, Севастополе — 600, Джанкое — 853, Евпатории -197, Сарабузе — 140 и т. д).

По данным Учетно-распределительного отдела фронта, в Крыму имелось учтенного трофейного имущества:

— линейных кораблей — 5,

— крейсеров — 3,

— миноносцев — 17,

— подлодок — 1,

— катеров военных — 8,

, катеров других— 84,

— блокшивов — 2,

— барж военных и других — 1, торговых судов — 71,

— самолетов —11,

— автомобилей (легковых и грузовых)- 266,

— танков — 8,

— автоброневиков — 5,

— орудий — 395,

— мин – 1030,

— пулеметов — 1233,

— винтовок — 20603,

— снарядов — 10 вагонов, и кроме того — 294 ящика и 661937 штук россыпью,

От автора: Б. Вольфсон в статье «Конец Врангелевщины», опубликованной в «Красном Крыме» 16.Х.1940 года, писал, что «Красная Армия в ноябре 1920 года захватила у Врангеля 39 аэропланов, 40 броневиков, 400 орудий, 400 легковых и грузовых автомобилей, 40 тысяч товарных вагонов, 140 старых паровозов, 10 новых американских паровозов, 30 тысяч снарядов».

«Итоги нашей победы колоссальны, — писал член Реввоенсовета фронта С. Гусев в газете «Правда», — пленных огромное число. Разгромлена лучшая, сильнейшая за три года гражданской войны белогвардейская армия. Таких блестящих операций Красная Армия не выполняла».

Успешная Перекопско-Чонгарская операция дала массу материала для военных и политических выводов.

1. Военные выводы:

— громадное значение конницы, могущей представить собою колоссальную стратегическую и тактическую единицу в условиях полевой войны;

— поднято значение личной отваги и храбрости стрелка;

— еще раз подтверждены преимущества обходов флангов противника;

— подтверждена возможность действительного артиллеристского и пулеметного огня в обстановке ночной операции;

— блестяще подтверждена решающая польза в находчивости командира и рядового стрелка;

— выяснена польза применения к боевой обстановке не по шаблону уставов, а сообразно действительной обстановке;

— еще раз подчеркнута необходимость самопожертвования целой

части для конечного успеха боя.

2. Выводы политические:

— подтверждено решающее значение партийной и политической работы в Красной Армии;

— подтвержден и оправдан принцип «ударности» политработы в стране (лозунг «Добить Врангеля!»);

— подтверждена необходимость поднятия политической сознательности каждого пролетария.

Причины своего поражения в Крыму Врангель, его помощники и буржуазная пресса объясняли по-разному. Например, сам Главком Русской армии, как сообщала румынская газета «Нэамул Романэск», в беседе с иностранными журналистами заявил, что «поражение его произошло, в следствии разложения, внесенного в армию революционной пропагандой».

С ним соглашалась и английская пресса, заявляя, что «главной причиной падения Врангеля, явилось восстание его войск».

Парижское телеграфное агентство объяснило поражение Врангеля в Крыму «недостаточностью войск, внутренними разногласиями в антибольшевистском лагере, политикой Польши, заключившей мир, а не временное соглашение с Советской Россией».

Английский «Тайме» писал, что поражение белых в Крыму осенью 1920 года произошло, «благодаря нерешительности союзников».

Председатель Правительства при Правителе Юга России Кривошеин о поражении последней армии Белой гвардии, заявил следующее: «Наши потери колоссальны. Большевистская артиллерия провела страшно разрушительное действие. Наши войска дошли до крайних пределов истощения и усталости. Почти все командующие, почти весь командный состав был убит или ранен».

Генерал Я.А. Слащов-Крымский в своей книге «Требую суда и гласности (Оборона и сдача Крыма)» пишет:

«Кто же виноват в сдаче Крыма генералом Врангелем? Неужели войска оказались не на высоте и не исполнили своего долга? Я отвечу на это. Нет, — войска не виноваты, войска были те же, что и при первой обороне. Мало того, их было не 3 тысячи против 25-30 тысяч, а 60 тысяч против 70 тысяч, т.е. силы их почти равнялись силам противника. Качеством они были лучше… Они исполнили свой долг…».

Здесь же Слащов приводит причины Крымского крушения:

1.Некоторые начальники не имели в себе достаточного гражданского мужества своевременно сойти со сцены.

2.Ради своих личных интересов губили общее дело и умышленно отвергали всякий совет, исходивший от старых защитников Крыма.

3.В вопросах о перекопской позиции проявили преступную халатность, не приняв своевременно мер к ее соответствующей подготовке, к чему и времени и средств было больше, чем достаточно.

4.В вопросах по снабжению войск теплою одеждой проявляли медлительность и нераспорядительность, в результате чего войска остались наполовину неодетыми, и настроение войск понизилось, а вместе с тем, понизилась их боеспособность.

5.Предрешив вопрос об эвакуации Крыма еще за 3 недели до ее начала, не отвели войска своевременно из Таврии на Перекопские позиции, и пожертвовали тысячами жизней героев за свою недальновидность и полную неспособность к надлежащей оценке политической и стратегической обстановки.

На совещании на крейсере «Вальдек Руссо» в присутствии де Франса — Верховного комиссара Франции, графа де Мартеля, генерала де Бургона, адмирала де Бона, Главкома Русской армии и начальника штаба Русской армии было подтверждено прежнее соглашение: Русская армия сохранялась, Франция брала под свое покровительство русских воинов.

При этом, 1-й корпус (численностью 25 тысяч человек) под командованием генерала Кутепова должен располагаться на Галлиполийском полуострове, донцы генерала Абрамова (20 тысяч) в Чаталджи, Кубанский корпус Фостикова (15 тысяч) на острове Лемнос в Эгейском море. Штаб сокращался до минимума, многие тыловые учреждения упразднены, правительство расформировано.

Спустя десятилетия в статье «Краски войны. Ледяной поход» П.Корнаков напишет: «После разгрома в Крыму и эвакуации на долю изгнанников выпало столько бед, что одно лишь великое терпение и твердость способны были удержать изверившихся людей от последнего шага. Именно тогда появился на свет мрачный символ безнадежности и отчаяния, черной тоски, сменивший призрачную радость былых побед — черный Галлиполийский крест. Отныне он, как мрачный спутник изгнанников, будет возникать … в лагерях на Лемносе, в печальной могиле русского флота — Бизерте, на вновь учреждаемых (уже в эмиграции) полковых знаках…

Так, от белого к черному, от зеленого и других цветов все к тому же черному пролег путь тех, кто в годы гражданской войны решил защитить старую Россию, принял на себя мученическую долю, поднялся против всего народа — за него же, за Россию и веру. Из этой борьбы они вышли разбитыми, но не побежденными, и то, за что они боролись, что несли в своих сердцах и душах, помогло им оставаться русскими в изгнании, быть с Россией в самые трудные для нее времена».

Вскоре, по прибытию на чужбину на борту крейсера «Генерал Корнилов» Врангель подписал и свой первый приказ армии, в котором провозглашал: «…Главная задача сохранить ядро Русской Армии и флота до того часа, когда Европа учтет необходимость борьбы с мировой тиранией большевиков…».

Однако мечте Врангеля так и не пришлось сбыться. «Врангель в борьбе с большевиками проиграл. Он был последним руководителем, предводителем Белого движения, «Белых риз», не использовавших имевшиеся у них шансы, а потому и проигравших». Причины этому разные.

1.По словам одного из руководителей Белого движения В.В. Шульгина «Белое движение было начато почти что святыми, а кончили его почти что разбойники. Утверждение это исторгнуто жестокой душевной болью, но оно брошено на алтарь богини Правды».

1. По утверждению генерала Я. Слащова «вожди армии погубили и предали общее дело».

3. Д. Волкогонов в книге «Ленин. Политический портрет» писал:

а) «Белое» движение, контрреволюция проиграли, прежде всего, потому, что не смогли выдвинуть яркой объединяющей идеи сопротивления. Реставраторские (самодержавные) лозунги не имели шансов. Просто антибольшевизм рождал естественную реакцию: «А вы чем лучше?». Замена диктатуры большевистской на белую диктатуру не являлась (особенно для крестьянства) привлекательной перспективой.

б) «Белое» дело проиграло, прежде всего, потому, что им руководили военные деятели, а не политики. Колчак, Деникин, Юденич и др. «спасители» не могли понять, что объединяющей идеей могла быть только концепция развития России, рожденная февралем 1917 года и получившая завершение свое в надеждах, связанных с Учредительным Собранием. Генералы, олицетворяющие чистоту «белых риз», не смогли подняться выше военно-стратегического понимания исторической обстановки в России.

Ленин переиграл и победил их, прежде всего, политически. Умело, часто маневрируя, меняя тактику и лозунги, не гнушаясь демагогией, используя насилие, как универсальное средство, Ленин победил не столько благодаря международной коммунистической поддержки, сколько, благодаря своему политическому искусству…

в) Руководители «Белого» движения оказались несостоятельными политически и практически. Хрусталь «белой идеи» оказался в не умелых руках.

4. Г. Раковский в книге «В стане белых. От Орла до Новороссийска»

в числе причин, указывает на:

— отсутствие у белых определенных общественных целей: говорили, что у большевиков плохо, но не могли указать, чего сами хотят;

— наличие внутренних антагонизмов среди белых. Среди них имелось непреодолимое противоречие интересов. Невозможно было устранить противоречие интересов помещика, потерявшего землю, и крестьянства (хотя бы и кулацкого), захватившего эту землю, между интеллигенцией, восставшей против большевиков, из-за подавления «демократических свобод», и ярко черносотенными представителями царской бюрократии и царско-дворянского офицерства;

— белых погубил «безудержный грабительский разгул» белогвардейской армии. «Армия, воспитанная на произволе, грабежах и пьянстве, имея начальников, которые примером своим развращали войска — такая армия не могла создать Россию», — писал Врангель Деникину…

5. По словам Л. Бородина, автора статьи «Что такое жить по-русски» «Белое» движение 70 лет назад своим поражением проложило путь большевизму».

Следует особо подчеркнуть, что русская контрреволюция за рубежом, не сильно была огорчена поражением и бегством из Крыма Русской армии Врангеля. Наоборот, многие из контрреволюционных организаций даже заявили о поддержке «последнего фронта Белой гвардии». В частности, в Константинополе, сообщала газета «Красный боец» 29.11.1920 года, — «под руководством кадетов состоялось совещание черносотенных русских организаций, на котором постановлено, что врангелевское южнорусское правительство должно существовать до продолжения войны с Советской Россией. Черносотенцы считают необходимым, чтобы Врангель продолжал оставаться на посту Верховного Главнокомандующего».

Несмотря на поражение и бегство Врангеля из Крыма, — писала эта же газета в номере от 3.12.1920 года, — «за границей продолжают считать его вождем русской контрреволюции. Эсеры готовятся к объединению с ним для продолжения войны с Россией».

И здесь же: «В Париже предстоит съезд социал — революционеров с целью образования нового Центра борьбы с Советской Россией».

«В Берлине, — сообщалось в газете «Роста» (Курский губотдел Роста) от 4.12.1920 года, — образовался «Великорусский национальный Комитет» во главе которого стоит кадет Ефимовский. Комитет стремится к достижению Всероссийского объединения для борьбы за спасение России».

Но к счастью для Советской России эти планы реальной угрозы уже не имели.

Так, бегством генерала барона Врангеля из Крыма в ноябре 1920 года, в результате понесенного поражения возглавляемой им последней белогвардейской Русской армией, фактически закончилась история «Белого» движения в России в годы гражданской войны и военной интервенции.

Победа Красной Армии в Крыму над последним ставленником Антанты белогвардейским генералом бароном Врангелем имела огромное военное и политическое значение:

— стране был возвращен важнейший в стратегическом и экономическом отношении район;

— без разгрома Врангеля не могло быть (по словам М. Акулова и В. Петрова — авторов книги «16 ноября 1920») прочного мира с буржуазно-помещичьей Польшей;

— результатом победы стало и возобновление англо-советских переговоров;

— трехлетняя война «в защиту Великого Октября от нашествия международного империализма и сил внутренней контрреволюции завершилась исторической победой советского народа».

В борьбе с врагом части армий Южного фронта РККА проявили массовый героизм. Подвиги командиров и красноармейцев были высоко оценены Советским Правительством. Так, за проявленные мужество и героизм, совершенные личным составом фронта при освобождении в ноябре 1920 года Крымского полуострова, первым революционным знаком отличия — ордена Красного Знамени (утвержден декретом ВЦИК РСФСР от 16 сентября 1918 года) были удостоены 51-я Московская, 15-я и 30-я стрелковые, и 1-я, 6-я, 11-я и 14-я кавалерийские дивизии фронта.

Вот, что, например, сообщалось в представлении для награждения 30-й сд орденом, к уже имевшемуся в дивизии Почетного Революционного Красного Знамени: «Дивизия, в ночь на 11 ноября 1920 года форсировала Чонгарскую и Сивашскую переправы, укрепленные по последнему слову техники и обороняющиеся противником с мужеством и отчаянием.

Не считаясь с жертвами, воодушевленная единым порывом, дивизия, опрокинув противника, обеспечила дальнейшее стремительное наступление наших частей, овладевших в течение 4-х дней Крымским полуостровом, и этим принесла Республике окончание вооруженной борьбы с Врангелем, без тяжелой и длительной осады и штурма укреплений противника на переправах и громадных потерь в людях и материальных средствах.

Завершив свои действия в Крыму славным наступлением до Южного побережья и занятия Ак-Монайских укреплений, станции Владиславовки и Феодосии, дивизия в награждении орденом Красного Знамени найдет достойную награду за совершенные подвиги, стяжавшие ей неувядаемую славу».

Первым советским высшим боевым орденом были также награждены, к уже имевшим Почетные Революционные Красные Знамена:

— 1-я батарея 1-го легкого артдивизиона 30-й сд («оказала содействие в захвате бронепоезда и 8 арторудий врага»),

— 262-й стрелковый полк той же дивизии («в ходе боев полк захватил 6 орудий, 37 пулеметов, 22 вагона со снарядами и 15 вагонов с зерном»),

— 454 стрелковый полк 15-й сд.

В представлении к награждению 454-го стрелкового полка отмечалось: «Красноармейцы, под убийственным огнем хорошо пристрелявшегося противника, не имея никаких других инструментов для резки проволоки, кроме лопат, неся потери, стойко и мужественно продолжали разрушать проволоку, (делать проходы в проволочных заграждениях) и закончив это дело, бросились с криком «Ура!» на окопы противника, штыками

выбили его из окопов и заставили отойти на тыловые позиции, захватив при этом в плен 300 белогвардейцев».

Другой высшей боевой награды Советской Республики — Почетным Революционным Красным Знаменем — были награждены:

а) в 15-й стрелковой дивизии:

— 127-й стрелковый полк («захватил у противника 4 орудия»);

— 128-й и 455-й стрелковые полки («за штурм Перекопского вала 8 и 9 ноября 1920 года»);

— 456-й стрелковый полк («в ходе боев захватил у врага 4 орудия, 20 пулеметов, 1000 винтовок, 600 пленных»);

— 459-й стрелковый полк («первым вступил в Севастополь, в ходе боев взял в плен 400 человек, 12 пулеметов»).

б) в 30-й стрелковой дивизии:

— 264-й стрелковый полк («в ходе боев захвачено: батальон белогвардейцев, бронепоезд, 16 орудий, 35 пулеметов, 80 винтовок, обоз»);

— 265-й стрелковый полк;

— 266-й стрелковый полк («в результате боев полк захватил 140 пленных, 12 орудий, 53 пулемета»);

— 2-я батарея 1-го легкого артдивизиона.

в) в 14-й кавалерийской дивизии:

— 79, 80, 81, 82, 83, 84 кавалерийские полки («за бои и освобождение Симферополя от Врангеля в ноябре 1920 года»);

— конно-артиллерийский дивизион.

Почетным Революционным Красным Знаменем были также награждены:

— 35-й разведывательный отряд IX Кубанской Армии («способствовал занятию красными войсками г. Керчи и Керченского порта»),

— 9-й воздухоплавательный отряд 6-й армии Южного фронта («за время боевых действий на врангелевском фронте — с сентября по декабрь 1920 года — в течении подъемного дня, совершил 100 боевых подъемов общей продолжительностью пребывания аэростата в воздухе 271 час 33 минуты»).

Как подчеркивается в энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР», «за героизм, проявленный в Перекопско-Чонгарской операции (за период с 7 по 17 ноября 1920 года- В.Б.) свыше 40 соединений, частей и подразделений награждены орденами и Почетными революционными Красными Знаменами».

Кроме того, отличившимся при штурме укреплений Врангеля в Крыму дивизиям армий Южного фронта, были присвоены почетные наименования: 15-я сд стала называться «15-я Сивашская сд», 51-я сд — «51-я Перекопская сд», 30-я сд — «30-я Чонгарская сд», 6-я кд — «6-я Чонгарская кд». Именно о подвигах этих дивизий особо упоминалось в приказе (последнем) командующего Южным фронтом М. В. Фрунзе: «Особо отмечаю исключительную доблесть 51-й, 15-й стрелковых дивизий в упорных боях под Ишунем, героическую атаку 30-й стрелковой дивизией Чонгарских переправ, лихую работу 1-й, 2-й Конных армий, выполнивших задачу в двое короче поставленного срока, и всех многих героев, давших новую великую победу нашей Советской Республике».

Нескольким тысячам бойцов, командиров, политработников были вручены за отличия в боях ордена Красного Знамени, в том числе более 100 награждений пришлось на личный состав 51-й и 30-й сд, около 200 награждений — на личный состав 2-й Конной армии…

Всего же за годы боев с интервенцией и белогвардейцами в годы Гражданской войны орденом Красного Знамени были награждены 355 войсковых соединений, частей и учебных заведений, около 15 тысяч воинов Красной Армии, из них 285 дважды, 31 трижды и 4 человека — четырежды. За эти же годы орденом Красного Знамени и почетным революционным оружием были награждены 39 членов РВС фронтов и армий, 499 военных комиссаров дивизий,- частей и кораблей.

Меры по увековечиванию подвигов воинов-освободителей полуострова от Врангеля принимало и руководство Крыма. Так, уже 17 апреля 1921 года на заседании Президиума Крымского обкома РКП(б) было принято постановление о сооружении, в честь боевых подвигов Красной Армии в боях за освобождение Крымского полуострова от белогвардейцев и интервентов, памятника «Освобождение Крыма — как этап борьбы за торжество мирового пролетариата». Его открытие состоялось 7 ноября 1921 года, в канун начала работы 1-го Учредительного Всекрымского съезда Советов (Ныне не сохранился – В.Б.).

Решениями Крымского обкома Компартии:

1. На Перекопском перешейке в ноябре 1924 года был открыт памятник «Погибшим борцам в годы гражданской войны»(ныне не сохранился- В.Б).

2. В мае 1925 года поставлен памятник «Освобождение Крыма на Сиваше» (ныне не сохранился- В.Б).

3. В январе 1926 года Таганашской школе Джанкойского района присвоено наименование: «Таганашская школа в память взятия Крыма 14 ноября 1920г.»(позднее название снято- В.Б.).

4. Дом Красной Армии в столице Крыма — Симферополе — с января 1926 года стал называться: «Дом Красной Армии Симферопольского гарнизона имени красных героев Перекопа»(позднее название снято- В.Б.)…

В начале ноября 1935 года на заседании бюро Крымского обкома ВКП(б) был рассмотрен вопрос «О дне празднования 15-летия взятия Перекопа и освобождения Крыма». Бюро ОК ВКП(б) постановило: «Установить День освобождения Крыма — 15 ноября». Этим решением были ликвидированы споры среди историков и исследователей данных событий, приводившие разные даты окончательного освобождения Крымского полуострова от белогвардейцев в ноябре 1920 года.

Такова краткая история разгрома Русской армии генерала барона Врангеля в Крыму осенью 1920 года. Как страница, она вошла в историю России, в составе которой Крым был до марта 1954 года. И как страница, она вошла теперь в историю Украины, в составе которой Крым находится с марта 1954 года.
Литература и источники:

1. Акулов М., Петров В. 16 ноября 1920 . — М., 1989.

2.Белое движение на юге России. (1917 — 1920): Неизвестные страницы и новые оценки. — М, 1995.

3.Брошеван В. Вспомним Перекоп и Чонгар. – «Боец партии», 1989, 26 октября.

4.Его же. Помогая Красной Армии. Об участии крымских партизан в разгроме Врангеля в Крыму. — «Крымская правда», 1982, 10 ноября.

5.Его же. Коммунисты-организаторы вооруженной защиты завоеваний социалистической революции в Крыму. (1918 -1920гг.). «Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук». — Киев, 1984.

6. Его же. Краснозеленые. Из истории партизанского движения в Крыму в 1920 году. – «Республика Крым», 1992, ноябрь, № 31.

7. Его же. Последний фронт. История Отечества. (К истории вопроса разгрома Врангеля в Крыму). — «Республика Крым», 1992, № 32, ноябрь.

8. Его же. Борцы за свободу. К 75-летию окончания гражданской войны в Крыму. — «Крымская газета», 1995, 10 октября.

9. Его же. 2-я Конная в боях за Крым. К вопросу истории разгрома Врангеля в Крыму. – «Крымская газета», 1995, 10 ноября.

10. Его же. Последний фронт белой гвардии. К истории вопроса разгрома Врангеля в Крыму осенью 1920 года. — «Крымская газета», 1995, 14 ноября.

11. Его же. Крах «белого движения». К истории вопроса разгрома Врангеля в Крыму осенью 1920 года. — «Крымская газета», 1995, 16 ноября.

12. Его же. Перекопско-Чонгарская операция. К 75-летию окончания гражданской войны в Крыму. – «Крымская газета», 1995, 23 ноября.

13. Его же. Последний фронт Белой гвардии. Историко-документальное исследование о разгроме армиями Южного фронта РККА в ноябре 1920 года

в Крыму Русской армии генерала барона П.Н. Врангеля, эвакуации (бегства) ее остатков, а также об увековечении ратных заслуг победителей. – Симферополь, б.г.

14. Его же. Крымская эпопея. Из истории Гражданской войны в Крыму.1918-1920гг.- Симферополь, 2009.

15. Его же. Симферополь: белые и темные страницы истории. Историко-документальный хронологический справочник – Симферополь, 2009.

16. Карпенко С. В. Крах последнего белого диктатора. — М., 1990.

17.Генерал Я.А. Слащов-Крымский. Требую суда общества и гласности. (Оборона и сдача Крыма). Мемуары и документы. 2-е изд. — Константинополь, 1921.

18.Деникин А.И. Поход на Москву. (Очерки русской смуты). — Киев, 1990.

19.Еленин М. Семь смертных грехов. Роман-хроника.— М., 1987.

20.Приказ армиям Южного фронта от 1.11.1920 г. «О сформировании штаба Коммунистического отряда». — Госархив РА РФ, ф. 301, оп. З, д. 18.

21.Статья члена РВС Южного фронта Бела Куна.— Госархив РА РФ, ф. 101, оп. 1,д. 12.

22.Раковский Г. Конец белых. От Днепра до Босфора (Вырождение, агония и ликвидация). — Прага, 1921.

23. Раковский Г. В стане белых. От Орла до Новороссийска. — Константинополь, 1920.

24.Смоленский С. Крымская катастрофа. — София, 1921.

25.Список судов, ушедших из Севастополя. — Госархив РА РФ, ф. 101. оп.1,д.8, л. 118.

26.Корнаков П. Краски войны. Ледяной поход. – «Родина», 1990, № 10.

27.Заседание Президиума Крымревкома от 1.11.1921 г. «О выдаче подарков красноармейцам в годовщину взятия Крыма Красной Армии». – Госархив в АРК.Ф. 4093, оп. 2, д. 12.

28.Сведения Разведуправления штаба Юго-Западного фронта РККА «О снабжении Антантой военным снаряжением армии Врангеля». — Госархив РА РФ, ф. 101, оп. 3, д. 571.

29.Немирович-Данченко Г.В. В Крыму при Врангеле. — Берлин, 1922.

30.Приказ Врангеля о сосредоточении судов в портах Крыма. — Госархив РА РФ, ф. 101, оп. 1,д. 178(2).

31.Высказывание В.В.Шульгина о белом движении. – «Родина», 1990, № 10.

32.Душенькин В.В. Вторая Конная. Военно-исторический очерк. — М., 1968.

33.Воспоминания генерала барона П.Н. Врангеля. Ч.2. — М, 1992.

34.Революция и Гражданская война. 1917 -1920 годов: новое осмысление. Крым. Ялта. 10-18 ноября 1995. Материалы. — Симферополь, 1995.

35.Слащов-Крымский Я.А. Белый Крым. 1920 г. Мемуары и документы. — М., 1990.

36.Сидоров В. Крестная ноша. Трагедия казачества. Часть 2. «Россия» № 2».-«Дон», 1991, № 10.

37. Приложения №№ 1,2, 3, 4,5, 6. Госархив РА РФ, Ф. 9, оп.9, д. 12/2, л. 190; Ф. 101, оп.1, д.118, л. 86, л. 138,; д.179/3.

Отсюда: http://mil.sevhome.r...vojny-v-rossii/

Kuzen_XAKEP · 13 мая, 2018

Еще немного

Simfosaur · 22 июля, 2018

Автором проделана очень немаленькая работа, подобраны интереснейшие цитаты. Ссылки на Мельгунова, Шмелёва доверия не внушают.

Организация и деятельность органов советской власти, осуществлявших борьбу с вооруженным антибольшевистским движением на Крымском полуострове в 1920-1922 годах.

Ишин А.В.

http://dspace.nbuv.g....pdf?sequence=1

крым ЧК чон зеленые цитаты ишин.pdf

Rumlin · 26 ноября, 2018

Революция и Гражданская война 1917 - 1920 гг.

Рекомендуемые сообщения

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Ссылка на комментарий

Поделиться на другие сайты

Присоединяйтесь к обсуждению

Чат

Чат

Please enter your display name