Блажен, кто знает сладострастье

[Heavenward]

Жуковскому

 

Когда, к мечтательному миру

Стремясь возвышенной душой,

Ты держишь на коленях лиру

Нетерпеливою рукой;

Когда сменяются виденья

Перед тобой в волшебной мгле,

И быстрый холод вдохновенья

Власы подъемлет на челе,

Ты прав, творишь ты для немногих,

Не для завистливых судей,

Не для сбирателей убогих

Чужих суждений и вестей,

Но для друзей таланта строгих,

Священной истины друзей.

Не всякого полюбит счастье,

Не все родились для венцов.

Блажен, кто знает сладострастье

Высоких мыслей и стихов!

Кто наслаждение прекрасным

В прекрасный получил удел

И твой восторг уразумел

Восторгом пламенным и ясным!

 

А.С. Пушкин

[Heavenward]

Река времён в своём стремленьи

Уносит все дела людей

И топит в пропасти забвенья

Народы, царства и царей.

А если что и остаётся

Чрез звуки лиры и трубы,

То вечности жерлом пожрётся

И общей не уйдёт судьбы.

 

Г.Р. Державин

[Лют]

О пощади!- Зачем волшебство ласк и слов,

Зачем сей взгляд, зачем сей вздох глубокий,

Зачем скользит небережно покров

С плеч белых и груди высокой?

О пощади! Я гибну без того,

Я замираю, я немею

При легком шорохе прихода твоего;

Я, звуку слов твоих внимая, цепенею...

Но ты вошла - и дрожь любви,

И смерть, и жизнь, и бешенство желанья

Бегут по вспыхнувшей крови,

И разрывается дыханье!

С тобой летят, летят часы,

Язык безмолвствует... одни мечты и грезы,

И мука сладкая, и восхищенья слезы -

И взор впился в твои красы,

Как жадная пчела в листок весенней розы!

 

Д.Давыдов

 

http://www.youtube.com/watch?v=wduqeRtJTLA

 

Напрасно думаете вы,

Чтобы гусар, питомец славы,

Любил лишь только бой кровавый

И был отступником любви.

Амур не вечно пастушком

В свирель без умолка играет:

Он часто, скучив посошком,

С гусарской саблею гуляет;

Он часто храбрости огонь

Любовным пламенем питает -

И тем милей бывает он!

Он часто с грозным барабаном

Мешает звук любовных слов;

Он так и нам под доломаном

Вселяет зверство и любовь.

В нас сердце не всегда желает

Услышать стон, увидеть бой...

Ах, часто и гусар вздыхает,

И в кивере его весной

Голубка гнездышко свивает...

 

он же...

[Heavenward]

О, я хочу безумно жить:

Всё сущее - увековечить,

Безличное - вочеловечить,

Несбывшееся - воплотить!

 

Пусть душит жизни сон тяжелый,

Пусть задыхаюсь в этом сне,-

Быть может, юноша весёлый

В грядущем скажет обо мне:

 

Простим угрюмство - разве это

Сокрытый двигатель его?

Он весь - дитя добра и света,

Он весь - свободы торжество!

 

А. Блок

[FreeLSD]

Рукопись

 

Я кончил книгу и поставил точку

И рукопись перечитать не мог.

Судьба моя сгорела между строк,

Пока душа меняла оболочку.

 

Так блудный сын срывает с плеч сорочку,

Так соль морей и пыль земных дорог

Благословляет и клянет пророк,

На ангелов ходивший в одиночку.

 

Я тот, кто жил во времена мои,

Но не был мной. Я младший из семьи

Людей и птиц, я пел со всеми вместе

 

И не покину пиршества живых --

Прямой гербовник их семейной чести,

Прямой словарь их связей корневых.

 

Арсений Тарковский

[FreeLSD]

СЛОВО

 

Слово только оболочка,

Пленка, звук пустой, но в нем

Бьется розовая точка,

Странным светится огнем,

 

Бьется жилка, вьется живчик,

А тебе и дела нет,

Что в сорочке твой счастливчик

Появляется на свет.

 

Власть от века есть у слова,

И уж если ты поэт

И когда пути другого

У тебя на свете нет,

 

Не описывай заране

Ни сражений, ни любви,

Опасайся предсказаний,

Смерти лучше не зови!

 

Слово только оболочка,

Пленка жребиев людских,

На тебя любая строчка

Точит нож в стихах твоих.

 

Он же.

[Heavenward]

Не дай мне Бог сойти с ума.

Нет, легче посох и сума;

Нет, легче труд и глад.

Не то, чтоб разумом моим

Я дорожил; не то, чтоб с ним

Расстаться был не рад:

 

Когда б оставили меня

На воле, как бы резво я

Пустился в темный лес!

Я пел бы в пламенном бреду,

Я забывался бы в чаду

Нестройных, чудных грез.

 

И я б заслушивался волн,

И я глядел бы, счастья полн,

В пустые небеса;

И силен, волен был бы я,

Как вихорь, роющий поля,

Ломающий леса.

 

Да вот беда: сойди с ума,

И страшен будешь как чума,

Как раз тебя запрут,

Посадят на цепь дурака

И сквозь решетку как зверка

Дразнить тебя придут.

 

А ночью слышать буду я

Не голос яркий соловья,

Не шум глухой дубров —

А крик товарищей моих,

Да брань смотрителей ночных,

Да визг, да звон оков.

 

А.С. Пушкин

[ZZZZzzzzzaaaauuuuuuzaaa]

Ты - женщина, ты - книга между книг,

Ты - свёрнутый, запечатлённый свиток;

В его строках и дум и слов избыток,

В его словах безумен каждый миг.

 

Ты - женщина, ты - ведьмовский напиток!

Он жжёт огнём, едва в уста проник;

Он пьющий пламя подавляет крик

И славословит бешенно средь пыток.

 

Ты - женщина, и этим ты права.

От века убрана короной звёздной,

Ты - в наших безднах образ божества!

 

Мы для тебя влечём ярем железный,

Тебе мы служим, тверди гор дробя,

И молимся - от века - на тебя!

 

В.Брюсов

[dedmoroz15]

СЛОВО О ЛЮБВИ

 

Любить — это прежде всего отдавать.

Любить — значит чувства свои, как реку,

С весенней щедростью расплескать

На радость близкому человеку.

 

Любить — это только глаза открыть

И сразу подумать еще с зарею:

Ну чем бы порадовать, одарить

Того, кого любишь ты всей душою?!

 

Любить — значит страстно вести бои

За верность и словом, и каждым взглядом,

Чтоб были сердца до конца свои

И в горе и в радости вечно рядом.

 

А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!

И нежности ждет и тепла, но только

Подсчетов бухгалтерских не ведет:

Отдано столько-то, взято столько.

 

Любовь не копилка в зашкафной мгле.

Песне не свойственно замыкаться.

Любить — это с радостью откликаться

На все хорошее на земле!

 

Любить — это видеть любой предмет,

Чувствуя рядом родную душу:

Вот книга — читал он ее или нет?

Груша... А как ему эта груша?

 

Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!

Порой ведь и каплею жизнь спасают.

Любовь — это счастья вишневый стяг,

А в счастье пустячного не бывает!

 

Любовь — не сплошной фейерверк страстей.

Любовь — это верные в жизни руки,

Она не страшится ни черных дней,

Ни обольщений и ни разлуки.

 

Любить — значит истину защищать,

Даже восстав против всей вселенной.

Любить — это в горе уметь прощать

Все, кроме подлости и измены.

 

Любить — значит сколько угодно раз

С гордостью выдержать все лишенья,

Но никогда, даже в смертный час,

Не соглашаться на униженья!

 

Любовь — не веселый бездумный бант

И не упреки, что бьют под ребра.

Любить — это значит иметь талант,

Может быть, самый большой и добрый.

 

И к черту жалкие рассужденья,

Все чувства уйдут, как в песок вода.

Временны только лишь увлеченья.

Любовь же, как солнце, живет всегда!

 

И мне наплевать на циничный смех

Того, кому звездных высот не мерить.

Ведь эти стихи мои лишь для тех,

Кто сердцем способен любить и верить!

 

Эдуард Асадов.

[dedmoroz15]

Ты далеко сегодня от меня

 

Ты далеко сегодня от меня

И пишешь о любви своей бездонной

И о тоске-разлучнице бессонной,

Точь-в-точь все то же, что пишу и я.

 

Ах, как мы часто слышим разговоры,

Что без разлуки счастья не сберечь.

Не будь разлук, так не было б и встреч,

А были б только споры да раздоры.

 

Конечно, это мудро, может статься.

И все-таки, не знаю почему,

Мне хочется, наперекор всему,

Сказать тебе: — Давай не разлучаться!

 

Я думаю, что ты меня поймешь:

К плечу плечо — и ни тоски, ни стужи!

А если и поссоримся — ну что ж,

Разлука все равно намного хуже!

 

Асадов Эдуард

[dedmoroz15]

Доброта

 

Если друг твой в словесном споре

Мог обиду тебе нанести,

Это горько, но это не горе,

Ты потом ему все же прости,

 

В жизни всякое может случиться.

И коль дружба у вас крепка,

Из-за глупого пустяка

Ты не дай ей зазря разбиться.

 

Если ты с любимою в ссоре,

А тоска по ней горяча,

Это тоже еще не горе,

Не спеши, не руби с плеча.

 

Пусть не ты явился причиной

Той размолвки и резких слов,

Встань над ссорою, будь мужчиной!

Это все же твоя любовь!

 

В жизни всякое может случиться.

И коль ваша любовь крепка,

Из-за глупого пустяка

Ты не должен ей дать разбиться.

 

И, чтоб после себя не корить

В том, что сделал кому-то больно,

Лучше добрым на свете быть,

Злого в мире и так довольно.

 

 

Но в одном лишь не отступай:

На разрыв иди, на разлуку,

Только подлости не прощай

И предательства не прощай

Никому - ни любимой, ни другу.

( Э. Асадов)

[dedmoroz15]

РАЗРЫВ

 

Битвы словесной стихла гроза.

Полные гнева, супруг и супруга

Молча стояли друг против друга,

Сузив от ненависти глаза.

 

Все корабли за собою сожгли,

Вспомнили все, что было плохого.

Каждый поступок и каждое слово -

Все, не щадя, на свет извлекли.

 

Годы их дружбы, сердец их биенье -

Все перечеркнуто без сожаленья.

Часто на свете так получается:

В ссоре хорошее забывается.

 

Тихо. Обоим уже не до споров.

Каждый умолк, губу закусив.

Нынче не просто домашняя ссора,

Нынче конец отношений. Разрыв.

 

Все, что решить надлежало,- решили.

Все, что раздела ждало,- разделили.

Только в одном не смогли согласиться,

Это одно не могло разделиться.

 

Там, за стеною, в ребячьем углу

Сын их трудился, сопя, на полу.

Кубик на кубик. Готово! Конец!

Пестрый, как сказка, вырос дворец.

 

- Милый! - подавленными голосами

Молвили оба.- Мы вот что хотим...-

Сын повернулся к папе и маме

И улыбнулся приветливо им.

 

- Мы расстаемся... совсем... окончательно...

Так нужно, так лучше... И надо решить,

Ты не пугайся. Слушай внимательно:

С мамой иль с папой будешь ты жить?

 

Смотрит мальчишка на них встревожено.

Оба взволнованны... Шутят иль нет?

Палец в рот положил настороженно.

- И с мамой и с папой,- сказал он в ответ.

 

- Нет, ты не понял! - И сложный вопрос

Каждый ему втолковать спешит.

Но сын уже морщит облупленный нос

И подозрительно губы кривит...

 

Упрямо сердце мальчишечье билось,

Взрослых не в силах понять до конца.

Не выбирало и не делилось,

Никак не делилось на мать и отца!

 

Мальчишка! Как ни внушали ему,

Он мокрые щеки лишь тер кулаками,

Понять не умея никак: почему

Так лучше ему, папе и маме?

 

В любви излишен, друзья, совет.

Трудно в чужих делах разбираться.

Пусть каждый решает, любить или нет?

И где сходиться и где расставаться?

 

И все же порой в сумятице дел,

В ссоре иль в острой сердечной драме

Прошу только вспомнить, увидеть глазами

Мальчишку, что драмы понять не сумел

И только щеки тер кулаками.

 

Асадов Э.

[dedmoroz15]

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

 

Хозяин погладил рукою

Лохматую рыжую спину:

- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,

Но все же тебя я покину.

 

Швырнул под скамейку ошейник

И скрылся под гулким навесом,

Где пестрый людской муравейник

Вливался в вагоны экспресса.

 

Собака не взвыла ни разу.

И лишь за знакомой спиною

Следили два карие глаза

С почти человечьей тоскою.

 

Старик у вокзального входа

Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?

Эх, будь ты хорошей породы...

А то ведь простая дворняга!

 

Огонь над трубой заметался,

Взревел паровоз что есть мочи,

На месте, как бык, потоптался

И ринулся в непогодь ночи.

 

В вагонах, забыв передряги,

Курили, смеялись, дремали...

Тут, видно, о рыжей дворняге

Не думали, не вспоминали.

 

Не ведал хозяин, что где-то

По шпалам, из сил выбиваясь,

За красным мелькающим светом

Собака бежит задыхаясь!

 

Споткнувшись, кидается снова,

В кровь лапы о камни разбиты,

Что выпрыгнуть сердце готово

Наружу из пасти раскрытой!

 

Не ведал хозяин, что силы

Вдруг разом оставили тело,

И, стукнувшись лбом о перила,

Собака под мост полетела...

 

Труп волны снесли под коряги...

Старик! Ты не знаешь природы:

Ведь может быть тело дворняги,

А сердце - чистейшей породы!

 

Асадов Э.

[dedmoroz15]

Я могу тебя очень ждать,

Долго-долго и верно-верно,

И ночами могу не спать

Год, и два, и всю жизнь, наверно!

 

Пусть листочки календаря

Облетят, как листва у сада,

Только знать бы, что все не зря,

Что тебе это вправду надо!

 

Я могу за тобой идти

По чащобам и перелазам,

По пескам, без дорог почти,

По горам, по любому пути,

Где и черт не бывал ни разу!

 

Все пройду, никого не коря,

Одолею любые тревоги,

Только знать бы, что все не зря,

Что потом не предашь в дороге.

 

Я могу для тебя отдать

Все, что есть у меня и будет.

Я могу за тебя принять

Горечь злейших на свете судеб.

 

Буду счастьем считать, даря

Целый мир тебе ежечасно.

Только знать бы, что все не зря,

Что люблю тебя не напрасно!

[dedmoroz15]

Ошибка

К нему приезжали три очень солидных врача.

Одна все твердила о грыже и хирургии,

Другой, молоточком по телу стуча,

Рецепт прописал и, прощаясь, промолвил ворча

О том, что тут явно запущена пневмония.

 

А третий нашел, что банальнейший грипп у него,

Что вирус есть вирус. Все просто и все повседневно.

Плечо же болит, вероятней всего, оттого,

Что чистил машину и гвозди вколачивал в стену.

 

И только четвертый, мальчишка, почти практикант,

На пятые сутки со "Скорой" примчавшийся в полночь,

Мгновенно поставил диагноз: обширный инфаркт,

Внесли кардиограф. Все точно: обширный инфаркт.

Уколы, подушки... Да поздно нагрянула помощь...

 

На пятые сутки диагноз... И вот его нет!

А если бы раньше? А если б все вовремя ведать?

А было ему только сорок каких-нибудь лет,

И сколько бы смог он еще и увидеть и сделать!

 

Ошибка в диагнозе? Как? Отчего? Почему?!

В ответ я предвижу смущенье, с обидой улыбки:

- Но врач - человек! Так неужто, простите, ему

Нельзя совершить, как и всякому в мире, ошибки?!

 

Не надо, друзья, ну к чему тут риторика фраз?

Ведь честное слово, недобрая это дорога!

Минер ошибается в жизни один только раз,

А сколько же врач? Или все тут уж проще намного?!

 

Причины? Да будь их хоть сотни, мудреных мудрей,

А все же решенье тут очень, наверно, простое:

Минер за ошибку расплатится жизнью своей,

А врач, ошибаясь, расплатится жизнью чужою.

 

Ошибка - конец. Вновь ошибка, и снова - конец!

А в мире ведь их миллионы, с судьбою плачевной.

Да что миллионы, мой смелый, мой юный отец,

Народный учитель, лихой комиссар и боец,

Когда-то погиб от такой вот "ошибки" врачебной!

 

Не видишь решенья? Возьми и признайся: - Не знаю! -

Талмуды достань иль с другими вопрос обсуди.

Не зря ж в Гиппократовой клятве есть фраза такая:

"Берясь за леченье, не сделай беды. Не вреди!"

 

Бывает неважной швея или слабым рабочий,

Обидно, конечно, да ладно же, все нипочем,

Но врач, он не вправе быть слабым иль так,

между прочим,

Но врач, он обязан быть только хорошим врачом!

 

Да, доктор не бог. Тут иного не может быть мненья.

И смерть не отменишь. И годы не сдвинутся вспять,

Но делать ошибки в диагнозах или леченье -

Вот этих вещей нам нельзя ни терпеть, ни прощать!

 

И пусть повторить мне хотя бы стократно придется:

Ошибся лекальщик - и тут хоть брани его век,

Но в ящик летит заготовка. А врач ошибется,

То "в ящик сыграет", простите, уже человек!

 

Как быть? А вот так: нам не нужно бумаг и подножья

Порой для престижа. Тут главное - ум и сердца,

Учить надо тех, в ком действительно искорка божья,

Кто трудится страстно и будет гореть до конца!

 

Чтоб к звездам открытий взмыть крыльям

бесстрашно звенящим,

Пускай без статистик и шумных парадных речей

Дипломы вручаются только врачам настоящим

И в жизнь выпускают одних прирожденных врачей!

 

Чтоб людям при хворях уверенно жить и лечиться,

Ищите, ребята, смелее к наукам ключи.

У нас же воистину есть у кого поучиться,

Ведь рядом же часто первейшие в мире врачи!

 

Идите же дальше! Сражайтесь упрямо и гибко.

Пусть счастьем здоровья от вашего веет труда!

Да здравствует жизнь! А слова "роковая ошибка"

Пусть будут забыты уверенно и навсегда!

 

Асадов Э.

[dedmoroz15]

Илья Сельвинский

 

Я ЭТО ВИДЕЛ!

 

Можно не слушать народных сказаний,

Не верить газетным столбцам,

Но я это видел. Своими глазами.

Понимаете? Видел. Сам.

 

Вот тут дорога. А там вон - взгорье.

Меж нами

вот этак -

ров.

Из этого рва поднимается горе.

Горе без берегов.

 

Нет! Об этом нельзя словами...

Тут надо рычать! Рыдать!

Семь тысяч расстрелянных в мерзлой яме,

Заржавленной, как руда.

 

Кто эти люди? Бойцы? Нисколько.

Может быть, партизаны? Нет.

Вот лежит лопоухий Колька -

Ему одиннадцать лет.

 

Тут вся родня его. Хутор "Веселый".

Весь "Самострой" - сто двадцать дворов

Ближние станции, ближние села -

Все заложников выслали в ров.

 

Лежат, сидят, всползают на бруствер.

У каждого жест. Удивительно свой!

Зима в мертвеце заморозила чувство,

С которым смерть принимал живой,

 

И трупы бредят, грозят, ненавидят...

Как митинг, шумит эта мертвая тишь.

В каком бы их ни свалило виде -

Глазами, оскалом, шеей, плечами

Они пререкаются с палачами,

Они восклицают: "Не победишь!"

 

Парень. Он совсем налегке.

Грудь распахнута из протеста.

Одна нога в худом сапоге,

Другая сияет лаком протеза.

Легкий снежок валит и валит...

Грудь распахнул молодой инвалид.

Он, видимо, крикнул: "Стреляйте, черти!"

Поперхнулся. Упал. Застыл.

Но часовым над лежбищем смерти

Торчит воткнутый в землю костыль.

И ярость мертвого не застыла:

Она фронтовых окликает из тыла,

Она водрузила костыль, как древко,

И веха ее видна далеко.

 

Бабка. Эта погибла стоя,

Встала из трупов и так умерла.

Лицо ее, славное и простое,

Черная судорога свела.

Ветер колышет ее отрепье...

В левой орбите застыл сургуч,

Но правое око глубоко в небе

Между разрывами туч.

И в этом упреке Деве Пречистой

Рушенье веры десятков лет:

"Коли на свете живут фашисты,

Стало быть, бога нет".

 

Рядом истерзанная еврейка.

При ней ребенок. Совсем как во сне.

С какой заботой детская шейка

Повязана маминым серым кашне...

Матери сердцу не изменили:

Идя на расстрел, под пулю идя,

За час, за полчаса до могилы

Мать от простуды спасала дитя.

Но даже и смерть для них не разлука:

Невластны теперь над ними враги -

И рыжая струйка

из детского уха

Стекает

в горсть

материнской

руки.

 

Как страшно об этом писать. Как жутко.

Но надо. Надо! Пиши!

Фашизму теперь не отделаться шуткой:

Ты вымерил низость фашистской души,

Ты осознал во всей ее фальши

"Сентиментальность" пруссацких грез,

Так пусть же

сквозь их

голубые

вальсы

Торчит материнская эта горсть.

 

Иди ж! Заклейми! Ты стоишь перед бойней,

Ты за руку их поймал - уличи!

Ты видишь, как пулею бронебойной

Дробили нас палачи,

Так загреми же, как Дант, как Овидий,

Пусть зарыдает природа сама,

Если

все это

сам ты

видел

И не сошел с ума.

 

Но молча стою я над страшной могилой.

Что слова? Истлели слова.

Было время - писал я о милой,

О щелканье соловья.

 

Казалось бы, что в этой теме такого?

Правда? А между тем

Попробуй найти настоящее слово

Даже для этих тем.

 

А тут? Да ведь тут же нервы, как луки,

Но строчки... глуше вареных вязиг.

Нет, товарищи: этой муки

Не выразит язык.

 

Он слишком привычен, поэтому бледен.

Слишком изящен, поэтому скуп,

К неумолимой грамматике сведен

Каждый крик, слетающий с губ.

 

Здесь нужно бы... Нужно созвать бы вече,

Из всех племен от древка до древка

И взять от каждого все человечье,

Все, прорвавшееся сквозь века,-

Вопли, хрипы, вздохи и стоны,

Эхо нашествий, погромов, резни...

Не это ль

наречье

муки бездонной

Словам искомым сродни?

 

Но есть у нас и такая речь,

Которая всяких слов горячее:

Врагов осыпает проклятьем картечь.

Глаголом пророков гремят батареи.

Вы слышите трубы на рубежах?

Смятение... Крики... Бледнеют громилы.

Бегут! Но некуда им убежать

От вашей кровавой могилы.

 

Ослабьте же мышцы. Прикройте веки.

Травою взойдите у этих высот.

Кто вас увидел, отныне навеки

Все ваши раны в душе унесет.

 

Ров... Поэмой ли скажешь о нем?

Семь тысяч трупов.

Семиты... Славяне...

Да! Об этом нельзя словами.

Огнем! Только огнем!

 

1942, Керчь :(

[dedmoroz15]

Человеку надо мало

Человеку надо мало:

чтоб искал

и находил.

Чтоб имелись для начала

Друг —

один

и враг —

один...

Человеку надо мало:

чтоб тропинка вдаль вела.

Чтоб жила на свете

мама.

Сколько нужно ей —

жила..

Человеку надо мало:

после грома —

тишину.

Голубой клочок тумана.

Жизнь —

одну.

И смерть —

одну.

Утром свежую газету —

с Человечеством родство.

И всего одну планету:

Землю!

Только и всего.

И —

межзвездную дорогу

да мечту о скоростях.

Это, в сущности, —

немного.

Это, в общем-то,- пустяк.

Невеликая награда.

Невысокий пьедестал.

Человеку

мало

надо.

Лишь бы дома кто-то

ждал.

 

Роберт Рождественский

[dedmoroz15]

Кто ошибется, кто угадает?

Разное счастье нам выпадает.

Часто простое нам кажется вздорным,

Чёрное — белым, белое — чёрным.

 

Мы выбираем, нас выбирают,

Как это часто не совпадает.

Я за тобою следую тенью,

Я привыкаю к несовпаденью.

 

Я привыкаю, я тебе рада,

Ты не узнаешь... Да и не надо!

Ты не узнаешь и не поможешь,

Что не сложилось — вместе не сложишь.

 

Счастье — такая трудная штука,

То дальнозорко, то близоруко.

Часто простое кажется вздорным,

Чёрное — белым, белое — чёрным...

 

Из к/ф "Большая перемена"

[Simfosaur]

Вот - странный инструмент для созиданья строчек,

Которых в первый миг - никто понять не хочет.

Вот - странный инструмент: два уха, два зрачка,

Изгиб надменных губ, и - шепоток сверчка.

Под ним, внизу - сама конструкции основа.

В ней - действует Душа, разогревая Слово.

Меж ними коридор.

На нем, его деля -

То крестик, то кадык, то галстук,

то - петля.

 

Булат Окуджава

[Simfosaur]

Во всем мне хочется дойти

До самой сути.

В работе, в поисках пути,

В сердечной смуте.

 

До сущности протекших дней,

До их причины,

До оснований, до корней,

До сердцевины.

 

Всё время схватывая нить

Судеб, событий,

Жить, думать, чувствовать, любить,

Свершать открытья.

 

О, если бы я только мог -

Хотя б отчасти -

Я написал бы восемь строк

О свойствах страсти.

 

О беззаконьях, о грехах,

Бегах, погонях,

Нечаянностях впопыхах,

Локтях, ладонях.

 

Я вывел бы ее закон,

Ее начало,

И повторял ее имен

Инициалы.

 

Я б разбивал стихи, как сад.

Всей дрожью жилок

Цвели бы липы в них подряд,

Гуськом, в затылок.

 

В стихи б я внес дыханье роз,

Дыханье мяты,

Луга, осоку, сенокос,

Грозы раскаты.

 

Так некогда Шопен вложил

Живое чудо

Фольварков, парков, рощ, могил

В свои этюды.

 

Достигнутого торжества

Игра и мука -

Натянутая тетива

Тугого лука.

 

Борис Пастернак

1956 г.

[Simfosaur]

Не позволяй душе лениться.

Чтоб в ступе воду не толочь -

Душа - обязана трудиться.

И день и ночь, и день, и ночь.

 

Гони ее от дома к дому,

Тащи с этапа на этап -

По пустырю, по бурелому

Через сугроб, через ухаб!

 

Не разрешай ей спать в постели

При свете утренней звезды,

Держи лентяйку в черном теле

И - не снимай с нее узды!

 

Коль дать ей вздумаешь поблажку,

Освобождая от работ -

Она последнюю рубашку

С тебя - без жалости сорвёт.

 

А ты - хватай ее за плечи,

Учи и мучай дотемна,

Чтоб жить с тобой по-человечьи -

Училась заново она.

 

Она - рабыня и царица,

Она - работница и дочь,

Она - обязана трудиться,

И день и ночь.

И день - и ночь.

 

Николай Заболоцкий

1958 г.

[Simfosaur]

ПОСРЕДИНЕ МИРА

 

Я - Человек, я - посредине мира.

За мною мириады инфузорий,

Передо мною мириады звезд.

Я между ними лег во весь свой рост -

Два берега связующее море,

Два космоса соединивший мост.

 

Я - Нестор, летописец мезозоя,

Времен грядущих я Иеремия.

Держа в руках часы и календарь,

Я в будущее втянут, как Россия,

И прошлое кляну, как нищий царь.

 

Я - больше мертвецов о смерти знаю!

Я из живого - самое живое!..

 

И - боже мой! - какой-то мотылек,

Как девочка - смеется надо мною,

Как золотого шелка

Лоскуток...

Арсений Тарковский.

1983.

[dedmoroz15]

Баллада о НЕНАВИСТИ и ЛЮБВИ.

Э. АСАДОВ

I

 

Метель ревет, как седой исполин,

Вторые сутки не утихая,

Ревет, как пятьсот самолетных турбин,

И нет ей, проклятой, конца и края!

 

Пляшет огромным белым костром,

Глушит моторы и гасит фары.

В замяти снежной аэродром,

Служебные здания и ангары.

 

В прокуренной комнате тусклый свет,

Вторые сутки не спит радист.

Он ловит, он слушает треск и свист,

Все ждут напряженно: жив или нет?

 

Радист кивает: - Пока еще да,

Но боль ему не дает распрямиться.

А он еще шутит: "Мол, вот беда

Левая плоскость моя никуда!

Скорее всего перелом ключицы..."

 

Где-то буран, ни огня, ни звезды

Над местом аварии самолета.

Лишь снег заметает обломков следы

Да замерзающего пилота.

 

Ищут тракторы день и ночь,

Да только впустую. До слез обидно.

Разве найти тут, разве помочь -

Руки в полуметре от фар не видно?

 

А он понимает, а он и не ждет,

Лежа в ложбинке, что станет гробом.

Трактор если даже придет,

То все равно в двух шагах пройдет

И не заметит его под сугробом.

 

Сейчас любая зазря операция.

И все-таки жизнь покуда слышна.

Слышна ведь его портативная рация

Чудом каким-то, но спасена.

 

Встать бы, но боль обжигает бок,

Теплой крови полон сапог,

Она, остывая, смерзается в лед,

Снег набивается в нос и рот.

 

Что перебито? Понять нельзя.

Но только не двинуться, не шагнуть!

Вот и окончен, видать, твой путь!

А где-то сынишка, жена, друзья...

 

Где-то комната, свет, тепло...

Не надо об этом! В глазах темнеет...

Снегом, наверно, на метр замело.

Тело сонливо деревенеет...

 

А в шлемофоне звучат слова:

- Алло! Ты слышишь? Держись, дружище -

Тупо кружится голова...

- Алло! Мужайся! Тебя разыщут!..

 

Мужайся? Да что он, пацан или трус?!

В каких ведь бывал переделках грозных.

- Спасибо... Вас понял... Пока держусь! -

А про себя добавляет: "Боюсь,

Что будет все, кажется, слишком поздно..."

 

Совсем чугунная голова.

Кончаются в рации батареи.

Их хватит еще на час или два.

Как бревна руки... спина немеет...

 

- Алло!- это, кажется, генерал.-

Держитесь, родной, вас найдут, откопают...-

Странно: слова звенят, как кристалл,

Бьются, стучат, как в броню металл,

А в мозг остывший почти не влетают...

 

Чтоб стать вдруг счастливейшим на земле,

Как мало, наверное, необходимо:

Замерзнув вконец, оказаться в тепле,

Где доброе слово да чай на столе,

Спирта глоток да затяжка дыма...

 

Опять в шлемофоне шуршит тишина.

Потом сквозь метельное завыванье:

- Алло! Здесь в рубке твоя жена!

Сейчас ты услышишь ее. Вниманье!

 

С минуту гуденье тугой волны,

Какие-то шорохи, трески, писки,

И вдруг далекий голос жены,

До боли знакомый, до жути близкий!

 

- Не знаю, что делать и что сказать.

Милый, ты сам ведь отлично знаешь,

Что, если даже совсем замерзаешь,

Надо выдержать, устоять!

 

Хорошая, светлая, дорогая!

Ну как объяснить ей в конце концов,

Что он не нарочно же здесь погибает,

Что боль даже слабо вздохнуть мешает

И правде надо смотреть в лицо.

 

- Послушай! Синоптики дали ответ:

Буран окончится через сутки.

Продержишься? Да?

- К сожалению, нет...

- Как нет? Да ты не в своем рассудке!

 

Увы, все глуше звучат слова.

Развязка, вот она - как ни тяжко.

Живет еще только одна голова,

А тело - остывшая деревяшка.

 

А голос кричит: - Ты слышишь, ты слышишь?!

Держись! Часов через пять рассвет.

Ведь ты же живешь еще! Ты же дышишь?!

Ну есть ли хоть шанс?

- К сожалению, нет...

 

Ни звука. Молчанье. Наверно, плачет.

Как трудно последний привет послать!

И вдруг: - Раз так, я должна сказать! -

Голос резкий, нельзя узнать.

Странно. Что это может значить?

 

- Поверь, мне горько тебе говорить.

Еще вчера я б от страха скрыла.

Но раз ты сказал, что тебе не дожить,

То лучше, чтоб после себя не корить,

Сказать тебе коротко все, что было.

 

Знай же, что я дрянная жена

И стою любого худого слова.

Я вот уже год тебе не верна

И вот уже год, как люблю другого!

 

О, как я страдала, встречая пламя

Твоих горячих восточных глаз. -

Он молча слушал ее рассказ,

Слушал, может, последний раз,

Сухую былинку зажав зубами.

 

- Вот так целый год я лгала, скрывала,

Но это от страха, а не со зла.

- Скажи мне имя!..-

Она помолчала,

Потом, как ударив, имя сказала,

Лучшего друга его назвала!

 

Затем добавила торопливо:

- Мы улетаем на днях на юг.

Здесь трудно нам было бы жить счастливо.

Быть может, все это не так красиво,

Но он не совсем уж бесчестный друг.

 

Он просто не смел бы, не мог, как и я,

Выдержать, встретясь с твоими глазами.

За сына не бойся. Он едет с нами.

Теперь все заново: жизнь и семья.

 

Прости. Не ко времени эти слова.

Но больше не будет иного времени. -

Он слушает молча. Горит голова...

И словно бы молот стучит по темени...

 

- Как жаль, что тебе ничем не поможешь!

Судьба перепутала все пути.

Прощай! Не сердись и прости, если можешь!

За подлость и радость мою прости!

 

Полгода прошло или полчаса?

Наверно, кончились батареи.

Все дальше, все тише шумы... голоса...

Лишь сердце стучит все сильней и сильнее!

 

Оно грохочет и бьет в виски!

Оно полыхает огнем и ядом.

Оно разрывается на куски!

Что больше в нем: ярости или тоски?

Взвешивать поздно, да и не надо!

 

Обида волной заливает кровь.

Перед глазами сплошной туман.

Где дружба на свете и где любовь?

Их нету! И ветер как эхо вновь:

Их нету! Все подлость и все обман!

 

Ему в снегу суждено подыхать,

Как псу, коченея под стоны вьюги,

Чтоб два предателя там, на юге,

Со смехом бутылку открыв на досуге,

Могли поминки по нем справлять?!

 

Они совсем затиранят мальца

И будут усердствовать до конца,

Чтоб вбить ему в голову имя другого

И вырвать из памяти имя отца!

 

И все-таки светлая вера дана

Душонке трехлетнего пацана.

Сын слушает гул самолетов и ждет.

А он замерзает, а он не придет!

 

Сердце грохочет, стучит в виски,

Взведенное, словно курок нагана.

От нежности, ярости и тоски

Оно разрывается на куски.

А все-таки рано сдаваться, рано!

 

Эх, силы! Откуда вас взять, откуда?

Но тут ведь на карту не жизнь, а честь!

Чудо? Вы скажете, нужно чудо?

Так пусть же! Считайте, что чудо есть!

 

Надо любою ценой подняться

И всем существом, устремясь вперед,

Грудью от мерзлой земли оторваться,

Как самолет, что не хочет сдаваться,

А сбитый, снова идет на взлет!

 

Боль подступает такая, что кажется,

Замертво рухнешь назад, ничком!

И все-таки он, хрипя, поднимается.

Чудо, как видите, совершается!

Впрочем, о чуде потом, потом...

 

Швыряет буран ледяную соль,

Но тело горит, будто жарким летом,

Сердце колотится в горле где-то,

Багровая ярость да черная боль!

 

Вдали сквозь дикую карусель

Глаза мальчишки, что верно ждут,

Они большие, во всю метель,

Они, как компас, его ведут!

 

- Не выйдет! Неправда, не пропаду! -

Он жив. Он двигается, ползет!

Встает, качается на ходу,

Падает снова и вновь встает...

 

II

 

К полудню буран захирел и сдал.

Упал и рассыпался вдруг на части.

Упал, будто срезанный наповал,

Выпустив солнце из белой пасти.

 

Он сдал, в предчувствии скорой весны,

Оставив после ночной операции

На чахлых кустах клочки седины,

Как белые флаги капитуляции.

 

Идет на бреющем вертолет,

Ломая безмолвие тишины.

Шестой разворот, седьмой разворот,

Он ищет... ищет... и вот, и вот -

Темная точка средь белизны!

 

Скорее! От рева земля тряслась.

Скорее! Ну что там: зверь? Человек?

Точка качнулась, приподнялась

И рухнула снова в глубокий снег...

 

Все ближе, все ниже... Довольно! Стоп!

Ровно и плавно гудят машины.

И первой без лесенки прямо в сугроб

Метнулась женщина из кабины!

 

Припала к мужу: - Ты жив, ты жив!

Я знала... Все будет так, не иначе!..-

И, шею бережно обхватив,

Что-то шептала, смеясь и плача.

 

Дрожа, целовала, как в полусне,

Замерзшие руки, лицо и губы.

А он еле слышно, с трудом, сквозь зубы:

- Не смей... ты сама же сказала мне..

 

- Молчи! Не надо! Все бред, все бред!

Какой же меркой меня ты мерил?

Как мог ты верить?! А впрочем, нет,

Какое счастье, что ты поверил!

 

Я знала, я знала характер твой!

Все рушилось, гибло... хоть вой, хоть реви!

И нужен был шанс, последний, любой!

А ненависть может гореть порой

Даже сильней любви!

 

И вот, говорю, а сама трясусь,

Играю какого-то подлеца.

И все боюсь, что сейчас сорвусь,

Что-нибудь выкрикну, разревусь,

Не выдержав до конца!

 

Прости же за горечь, любимый мой!

Всю жизнь за один, за один твой взгляд,

Да я, как дура, пойду за тобой,

Хоть к черту! Хоть в пекло! Хоть в самый ад!

 

И были такими глаза ее,

Глаза, что любили и тосковали,

Таким они светом сейчас сияли,

Что он посмотрел в них и понял все!

 

И, полузамерзший, полуживой,

Он стал вдруг счастливейшим на планете.

Ненависть, как ни сильна порой,

Не самая сильная вещь на свете!

[LisaAlisa]

Пусть я не разгадал чудес

(Макаревич Андрей)

…

Когда на постылой веревке

Затянут тугой узелок,

Я выйду красивый и легкий,

К началу бескрайних дорог.

..

Коллеги, улыбки на лица!

Я волен, поздравьте меня.

Я всем предлагаю напиться

По случаю этого дня.

..

Несите стаканы и водку,

И в миг, когда тост на устах,

Забацаем общую фотку

На память об этих местах.

.

А я встану где-нибудь с краю -

Так сладко стоять на краю! -

И всем на прощанье сыграю,

И всем на удачу спою.

..

Пусть я не разгадал чудес,

Только знаю наверняка:

У нее в душе темный лес,

У меня - лесная река.

.

В ночь, когда и надежды нет,

Я ломлюсь в ее бурелом

И бредуна призрачный свет,

Удивляясь, откуда он.

.

И не веря ни в рай, ни в ад,

В темной чаще ищу ответ,

Но всегда возвращаюсь назад,

Не дойдя до места, где свет.

.

А когда в голубом далеке

Солнца круг еще не высок,

Ты выходишь к моей реке

И ступаешь на мой песок.

.

Я смываю твои следы,

Я все ближе день ото дня.

Жаль, что ты боишься воды

И не можешь проплыть меня.

.

И когда под вечер закат

Разукрасит своды небес,

Ты подаришь последний взгляд

И уйдешь в свой сумрачный лес.

.

Видно дан мне удел такой:

Не считая ни дней ни лет,

Сквозь тебя проплывать рекой,

Удивляясь, откуда свет.

[ratibor]

ФИЛОСОФСКИЙ МОНОЛОГ ПАЛПАТИНА

(из сборника "В помощь агитатору")

 

Вот закончишь родную баклану

И, послушав Магистра трындёж,

Тупорылых учить падаванов

На полставки джедаем пойдешь,

Да не тонкостям ратной науки

(это так, для души, иногда),

а долдонить, зевая со скуки,

ОБЖ и охрану труда.

Понемногу затянет рутина,

И, глядишь, завалившись за печь,

Зарастает в углу паутиной

Твой испытанный лазерный меч,

И в облом всухомятку питаться,

И морщина легла меж бровей,

И пора добровольно расстаться

С холостяцкою жизнью своей,

И начнется: сопливые дети,

Ясли, сад, первый класс, институт,

И тревога: „Зачем я на свете?

Что я, собственно, делаю тут?”

Вот тогда, вырываясь насилу

Из объятий тяжелого сна,

Ты припомнишь однажды: у Силы

Есть и Темная сторона…

 

the-mockturtle.livejournal.com