- Милостивый государь, - услышал я его исполненный чувства голос, -милостивый государь, вы позволите задать вам вопрос?
- Сделайте милость, - сказал я, оборачиваясь к нему.
Он держал в руках раскрытое черное портмоне и, говоря, поглядывал в него, словно там была шпаргалка с текстом.
- Позвольте представиться, - сказал он, - штабс-капитан Овечкин. Случайно так вышло, что я услыхал часть вашего разговора. Я, разумеется, не подслушивал. Просто вы говорили громко.
- И что же?
- Вы действительно полагаете, что все женщины - мираж?
- Вы знаете, - ответил я, стараясь говорить как можно вежливее, - это очень сложная тема. Коротко говоря, если вы находите миражом весь этот мир - кстати, обратите внимание на глубокое родство слов "мир" и "мираж" - то нет никаких поводов выделять женщин в какую-то особую категорию.
- Значит, все-таки мираж, - сказал он печально, - я так и думал. А вот здесь у меня фото. Поглядите-ка.
Он протянул мне фотографию. На ней была запечатлена девушка с ординарным лицом, сидящая возле горшка с геранью. Я заметил, что Анна тоже глянула на фотографию краем глаза.
- Это моя невеста Нюра, - сказал штабс-капитан. - То есть была невеста. Где она сейчас, не имею понятия. Вспомню былые дни - и все перед глазами, как живое. Каток на Патриарших, или летом в усадьбе... А на самом деле все ушло, ушло безвозвратно, и если бы этого никогда не было, что изменилось бы в мире? Понимаете, в чем ужас? Никакой разницы.
- Понимаю, - сказал я, - понимаю, поверьте.
- Выходит, и она мираж?
- Выходит, так, - отозвался я.
- Ага, - сказал он удовлетворенно и оглянулся на своего соседа, который улыбался и курил. - То есть должен ли я вас понимать в том смысле, милостивый государь, что моя невеста Нюра сука?
- Что?
- Ну как, - сказал штабс-капитан Овечкин, и опять оглянулся на своего товарища. - Если жизнь есть сон, то и все женщины нам только снятся. Моя невеста Нюра - женщина, следовательно, она тоже снится.
- Допустим. И что дальше?
- А не вы ли только что сказали, что сука - это уменьшительное от слова "суккуб"? Допустим, Нюра волнует меня как женщина и при этом является миражом - разве из этого не следует с необходимостью, что она сука? Следует. А знаете ли вы, милостивый государь, какие последствия имеют подобные слова, сказанные публично?
Я внимательно посмотрел на него. Ему было лет около тридцати; у него были пшеничные усы, высокий лоб с залысинами и голубые глаза, и во всем этом ощущалась такая концентрация провинциального демонизма, что я почувствовал раздражение.
- Послушайте, - сказал я, незаметно запуская руку в карман и берясь за рукоять пистолета, - вы, право же, преувеличиваете. Я не имел чести быть знакомым с вашей невестой. Никаких мнений на ее счет у меня не может быть.
- Никто не смеет делать допущений, - сказал штабс-капитан, - из которых вытекает, что моя невеста Нюра сука. Мне очень грустно, но я вижу только один выход из сложившегося положения.
Буравя меня глазами, он положил руку на кобуру и медленно расстегнул ее. Я уже хотел стрелять, но вспомнил, что у него там лежит коробочка со шприцем. Это, в конце концов, делалось смешным.
- Вы хотите сделать мне укол? - спросил я. - Спасибо, но я терпеть не могу морфий. По-моему, он отупляет.